— Вот как… — что ж, зато многое прояснилось. Понятно теперь, почему она так смотрела на него. Кому как не мне знать, что, познав однажды такого как Самир, забыть его уже не сможешь. Правда, настораживало, что она была на свадьбе. Неужели до сих пор любила его? К сожалению, и на этот вопрос мне известен ответ. Не знаю, как этому мужчине удаётся покорять сердца, но делает он это мастерски. А ещё безжалостно и жестоко их разбивает. — Но это же было до меня, да? — вот он, тот самый вопрос, что рвался наружу уже полчаса.
Самир долго не раздумывал. Ответил сразу, чётко и без запинок…
— Нет, она была со мной и после нашей свадьбы.
Я забыла, как дышать. Открыв рот, как рыба, выброшенная на сушу, уставилась на него широко распахнутыми глазами.
— Что?.. — Он же пошутил? Скажите мне, что он врёт, чтобы отомстить мне за то проклятое кафе! Потому что это очень жестоко. Это зверски жестоко!
— Я думаю, ты должна понимать разницу между жёстким трахом и любовью. Понимаешь, да? Так вот она была для секса. Ты — моей женой. Надеюсь, доступно объяснил, — в последней фразе я отчётливо уловила раздражение, но замолчать сейчас значило бы, что я окончательно сдалась и принимаю всё, что мне бросят. Будто бродячая собака косточку.
— Я понимаю разницу между сексом и отношениями. Но мы ведь были женаты! — не сдержавшись, повысила голос, отчего направленный на дорогу взгляд Самира помрачнел. — И ты так запросто мне об этом говоришь, будто так и должно быть! Это же… Это измена, Самир!
Он плавно съехал на обочину, остановил машину и повернулся ко мне всем корпусом.
— А что, Настя, я должен был тебе соврать? Мм? Сказать то, что ты хотела услышать? Пойми, девочка, — он взял прядь моих волос, намотал её на палец. — Не всё в этом мире идеально. Ни ты не идеальна, ни я. А оправдываться, изворачиваться как мальчишка я не стану. Я люблю трахаться. Трахаться жёстко, в особо извращённой форме. Ну, это для тебя, краснеющей от слова «член» девочки. А для меня это нормально. Такова моя природа. И я не изменюсь. А теперь скажи мне, Настенька, ты хотела бы, чтобы я тебя так трахал? — И я действительно покраснела. — Хотела бы, чтобы ставил тебя раком и ебал с вечера до утра, как грязную шлюху?
Сердце бешено стучало, и щёки горели от его слов. Ханжа во мне, наверное, уже померла от ужаса, но я стойко смотрела в глаза цвета виски, как будто знала: если опущу взгляд — проиграю.
Хотя я и так проиграла. Ниже падать уже просто некуда.
— Но ведь у нас был секс. Не такой, о котором ты говоришь сейчас, но был… — Как, должно быть, жалко я выглядела.