Град огненный (Ершова) - страница 2

Они приходят с севера, из зараженного мертвого Дара и приносят с собой беду. За ними тянется след из сожженных деревень и поломанных жизней, и одних они обрекают на смерть, других же — на жалкое существование, которое похуже смерти.

"Васпы забирают непослушных мальчишек, и прячут в кокон, и травят ядом, и стирают память, чтобы сделать подобными себе…"

Не могу сказать, насколько непослушным был я — но женщина с ласковыми руками оказалась права: именно так я стал монстром. И я позабыл о своей прошлой жизни и принял новую, полную страха и боли, и нес с собой насилие и смерть, и забирал новых неофитов — и так по кругу, на протяжении многих и многих лет… вот что скрывалось под корректной формулировкой о "специфическом образе жизни". Не потому ли, когда представился случай, я захотел изменить это?

Теперь один из моих соратников мертв, и я чувствую себя ответственным за его смерть. И если верить докторам, лучший способ привести в порядок мысли — это поделиться ими с кем-то или записать на бумагу. Как я уже сказал — общение не мой конек, а вот пространными рапортами меня не испугаешь. Итак.

Сегодня — второе апреля, среда.

Мое имя — Ян Вереск. Мне тридцать три года. И я — васпа.


2 апреля, среда

"Вереск" — не моя настоящая фамилия. Это прописали в документах, которые я получил при выходе из реабилитационного центра. Но Ян — мое настоящее имя. Так называли меня ребенком, так называли меня и в Улье.

Имя — одна из тех вещей, которое остается как напоминание о временах, когда мы еще были людьми. Каждый васпа дорожит именем, а теперь придумывает себе и второе, под которым будет известен в новой жизни. Так же, как придумывает себе и возраст.

Васпы забирали своих неофитов в раннем детстве. Я могу лишь предположить, что на момент инициации мне было около десяти лет. Потом я какое-то время проспал в коконе, а когда вылупился — началась новая жизнь и новый отсчет. В качестве васпы я прожил двадцать три зимы, прибавить к этому десять лет человеческой жизни — в общей сумме получается тридцать три.

Каждый из нас пользуется этой нехитрой арифметикой, чтобы адаптироваться в новом обществе. И это — такой пустяк по сравнению со всем остальным.

Раньше я не задумывался, насколько это вообще будет тяжело — начать новую жизнь. Любое начинание — всегда пугающе. Любая перемена — болезненна. В конце концов, каждый из нас прошел Дарскую школу, а это значит — трудностями и лишениями нас не испугать. Но только отчего сломался один из самых стойких и сильных? Я не могу поверить, что пройдя через все это, Пол сдался и закончил свою жизнь столь отвратительным и наиболее позорным для васпы способом.