«Танюш, — мысленно, но отчетливо произнесла я. — Если до тебя еще не дошло, то нас сейчас будут убивать. Возможно, после пыток. Так что соберись и помоги мне! Соберись, Танюха, как если бы от этого зависела твоя жизнь!» Она пискнула, но вроде бы взяла себя в руки. Нам хватило пары секунд, чтобы решить между собой — надо возвращаться к предыдущей легенде.
Я не слишком хорошая актриса. Всегда была активисткой и потому участвовала в театральном кружке, помимо прочих. Но даже там меня особенно талантливой никто не называл. Однако сейчас на карту было поставлено многое. Надеюсь, и дрожание моего голоса можно было расценить как волнение, а не нарастающую панику:
— Господин Шакка… Я Тайишка! Смерть и иной мир помутили мой разум! Кажется, я до сих пор не пришла в себя окончательно. Вы ведь сами говорили, что те некроманты ошиблись. И если мое поведение кажется вам странным, то, пожалуйста, примите во внимание…
— Принимаю во внимание, — перебил он, а рот изогнулся в некрасивой усмешке. — Я даже рад слышать, что ты именно Тайишка. Тогда все идет по моему плану, пусть и с некоторыми задержками. Ведь мы с тобой связаны прочной нитью.
— Тайишка, господин! — повторила я, пытаясь воспроизвести ту же интонацию, которой взвизгивало внутри меня. — И я на самом деле счастлива, что оказалась здесь!
— А уж как счастлив я. Подойди ко мне.
Я неуверенно ступила на пол и остановилась, глядя на него сверху вниз.
— Встань на колени, Тайишка, — голос некроманта стал мягче. Но меня пробрал озноб от предчувствия. Я все же опустилась на пол перед стулом и подняла лицо. Он улыбался все шире: — Чего ты ждешь, хорошая моя? Разве доставить мне удовольствие — не твое главное желание? Знаю, что ты ничего не умеешь, но я подскажу. Сначала завязка.
Я заторможено уставилась на его штаны из тонкой замши, перевязанные вверху шнуром. И если Тайишка внутри все еще недоумевала, что происходит, то мне-то было все предельно ясно. Особенно ясно было то, что я не смогу. Этот старик вызывал во мне только отвращение. Даже если бы он был мне приятен, то вот так… я все равно бы не смогла.
Он положил мне ладонь на волосы, чуть надавил.
— Почему ты медлишь, Тайишка? Разве ты не хочешь провести своим языком там?
Дуреха внутри уже задыхалась от непонятного ей желания, хотя она толком и не понимала, что за этим последует. И тоже торопила: «Развяжи, Оль, развяжи!». Конечно, она чувствовала, что это начало какого-то интима… а ей хотелось уже любого интима. Будет даже интересно посмотреть, когда до нее дойдет, как именно будет проистекать этот самый интим… Хотя нет, не интересно. «Танюх, — я старалась убедить каждым словом. — Тебе придется дальше самой. Я попытаюсь отстраниться… Но сама я не смогу с ним». В ответ только истеричное: «Оль, Оля!».