Волк не дал прикоснуться к себе, отскочил, задев мангал. А потом и вовсе умчался куда-то за дом. А я ошарашенно обернулась, смотря вслед непонятному хищнику, у которого на спине болтался самый обыкновенный рюкзак.
«Ездовая собака», — пришло мне на ум, но я тут же отмахнулась от собственного определения. Потому что лайкой или ещё кем-то подобным этот огромный волчара попросту быть не мог. Но рюкзак?! Он-то мне не привиделся!
— Хозяин вернулся, — раздалось со всех сторон. Это большое семейство новых знакомых поднималось с колен и озиралось по сторонам. Может быть, волк привёл с собой стаю? Я на всякий случай обернулась, но никого подозрительного не заметила. И даже скрывшийся странный хищник больше не показывался.
— Он же съест вашу скотину! — воскликнула я, обращаясь к Степану и притихшей Светлане, прижавшейся к его груди. — Надо прогнать волка!
— Нет. Нельзя, — обрывисто ответил мне Степан, продолжая стоять на своём месте.
Похоже, все присутствующие находились под действием шока, иначе, отчего ещё недавно галдевший народ притих. Или они тоже увидели тёмный рюкзак на необычном звере? Нет, чувствовало моё сердце, что здесь причина иная.
* * *
Тимофей Рощин
Оборотень без труда добрался до знакомой деревни, также, не задумываясь, направился в самый крайний дом, со стороны которого доносилась весёлая речь и запахи еды. А дальше случилось что-то из ряда вон выходящее. Тимофей увидел своё личное солнышко через невысокие, но жаркие лепестки огня и застыл, поражаясь собственным ощущениям. Прошлое внезапно всколыхнулось в его памяти. Огонь, Настёна и он сам, только не в обычном человеческом виде, а в шкуре зверя.
Тим не хотел приближаться, но естественное притяжение к конкретной человеческой девушке сделало своё дело. Он сделал шаг, другой. Она его заметила, и первым порывом оборотня было уйти, обернуться и только после всего этого показаться Насте на глаза. Потом он застыл, понимая, что не может оторваться от созерцания самого прекрасного на свете лица.
А ещё никуда не девалось желание быть нужным в любом виде, будь то человек или оборотень. Так, может быть вот он, тот самый момент истинны, который должен был случиться при их самой первой близости? Ведь Тимофей обязан был предупредить о последствиях, что волки любят своих избранниц до самой смерти. Своей смерти. Но главное, он лишь наполовину человек, а вторая его часть хищная и своевольная, не терпящая соперничества и готовая порвать всех и каждого, кто посмеет посягнуть на возлюбленную и потомство. Последнее Тимофей, конечно же, очень желал.