Вынести слёз любимой волк не смог, как оказался рядом, Рощин не осознал, да и не в этом дело. Он мог бы губами собрать каждую слезинку, стереть поцелуем, заставить забыть причину её боли. Только из действенного арсенала в настоящий момент был язык, который волк тут же пустил в ход.
Наверное, это закономерно, что в ответ на самом прекрасном на свете лице промелькнуло удивление, а с ним и ужас. И оборотень отступил, а потом и вовсе покинул «поле боя». Собственное поле. Боль когтистой лапой царапнула сердце зверя, осознавшего, что женщина его мечты боится. Да не кого-нибудь, а того, кто никогда и ни при каких обстоятельствах не способен причинить ей боль.
Тимофей обернулся уже за домом, нисколько не смущаясь собственной наготы. До чуткого слуха оборотня донёсся далёкий звук машины, в котором он без труда определил внедорожник. Значит, Тихон гнал в объезд и это ему действительно удалось.
Достав из рюкзака одежду, Тим натянул её на себя и помедлил, не зная как поступить. Скорее всего, лучшим будет одновременный момент появления его самого и брата. Настёна решит, что они приехали вместе. А зайцы, эти и сами промолчат, их предупреждать не нужно.
Тимофей обогнул дом с той стороны, которая недоступна для взгляда любимой и, подождав, пока брат не подъедет, не показывался на глаза девушке. Тихон остановился аккурат около Тима, который тут же заглянул на заднее сиденье. Там вальяжно развалился Петров. Он пытался казаться невозмутимым, но братьев Рощиных было не провести. Нервно подрагивающие связанные руки бывшего мастера было не спрятать. Страх выдавал человека с потрохами. Тимофей схватил мывшего мастера за шкирку и выволок его на улицу, чтобы быстро засунуть в багажник. Затем Рощин закинул рюкзак на сиденье, захлопнул дверцу и тут же заблокировал машину. Так спокойнее. Ни к чему привлекать лишнее внимание.
— Она здесь? — напряжённо поинтересовался Тихон, не глядя на брата.
— Здесь. Кажется, в порядке, — подтвердил Тим, пропустив момент со слезами. Его очень интересовало, что вызвало этот молчаливый водопад. Но само похищение, плюс, связанный Петров требовали отдельного рассмотрения. И зайцы, с ними предстоял особый разговор.
Братья быстро пересекли двор, в очередной раз напугав своим появлением многочисленное семейство. Тимофей прямым ходом направился к любимой, бросив предостерегающий взгляд главе зайцев. Чтобы даже не смел подходить. Сейчас его интересовала только Настя.
— Как ты? — спросил Тим, глядя, как любимая встаёт с колен и отряхивается. От мокрых дорожек на её щеках не осталось и следа. Он протянул руку, снимая прилипший листок к куртке Настёны. Волк требовал прижать любимую к себе, заклеймить поцелуям и показать всем и каждому, что она — его. Но… страх, ещё недавно отразившийся в самых прекрасных на свете глазах, больно врезался в память оборотня. Да, Рощин понимал, что не все так просто и было бы глупо принять облизывания огромного хищника с распростёртыми объятиями. И всё же, ведь это он сам, а не кто-то иной вызвал у девушки подобную реакцию.