Мы с Марэком сидели рядом на диване и улыбались, посматривая на неё. Он держал меня за руку, осторожно поглаживая чувствительную ладонь и легкими прикосновениями перебирая пальцы. Делал он это так естественно, будто мы уже много лет проводим вот так вечера. И эта мысль с каждой минутой казалась всё привлекательнее. Рядом с ним меня наполняло тепло и спокойствие, казалось, давно исчезнувшее из моей жизни. Не удивительно, что захотелось задержаться в этом состоянии подольше. И время будто услышало и замедлилось, позволяя в полной мере ощутить волшебство наступающей ночи.
Праздничный ужин накрывали на кухне в шесть рук. Я прибавила громкость телевизора, так что музыка из гостиной была прекрасно слышна, но нам и без неё было весело, Марэк снова рассказывал истории из жизни, о детских проделках братьев, забавных случаях на зимней ярмарке и вечерних семейных посиделках. На этот раз расспрашивал и меня, и я впервые с аварии спокойно, пусть и с налётом лёгкой грусти рассказывала о родителях, проведённых вместе новогодних праздниках, маминой заботе, отцовском добродушии. Вспомнила о катании на тройке белоснежных лошадей, впряженных в, стилизованные под старину, сани с бубенцами два года назад. Папа был выдумщик на такие необычные подарки. Однажды, когда я только окончила школу, возил нас с мамой на настоящий костюмированный новогодний бал в старое поместье за городом. И как только приглашения достал? У меня до сих пор осталось синее платье с белой опушкой, в котором я тогда была.
Потом Марэк отвлекал Таню, пока я прятала под ёлку совершенно забытые подарки, и мы затыкали уши от восторженных визгов, когда она их нашла.
В этом году мы впервые должны были праздновать вдвоём, я очень переживала и хотела, чтобы этот Новый год, не смотря ни на что, стал для Тани особенным, поэтому очень старалась. Больше всего ей понравилась толстенькая книга сказок с красочными иллюстрациями, как я и думала.
Самостоятельно малышка читала пока не очень хорошо, поэтому весь следующий час мы с Марэком поочерёдно читали вслух, соревнуясь в актёрском мастерстве и искусстве озвучивания. Моё писклявое прочтение фей имело ошеломительный успех, наголову разгромив слащавого прекрасного принца в исполнении Марэка. Но вскоре ему представилась возможность реабилитироваться.
Скрипучим, грубоватым тоном, вкрадчиво, так, что волоски на руках встали дыбом, он прочёл:
— «Дёрни за верёвочку, дверь сама и откроется.
…
— Положи куда-нибудь пирожок да горшочек масла, и иди приляг со мною, отдохни с дороги»
И смотрит лукаво, как настоящий хитрый волк, а у меня от этого взгляда пальчики на ногах поджимаются и дыхание перехватывает. Будто он не сказку читает, а со мной говорит, вгоняя в жар.