А ещё я уже давно догадалась, что наш груз должен внести серьёзные перевес в это противоборство. И если Танер сказал, что нас встретят на космической станции, которая принадлежит нынешнему правителю Росса, а не повстанцам, то значит, мы поддерживаем официальную власть. Что вполне естественно, так как наш императорский дом совсем недавно радушно принимал гостей с этой экзопланеты.
Я занималась, а сама то и дело прислушивалась, не идёт ли Холгер. Глупое сердце ждало, что вот-вот покажется шеатар. Главное, чтобы Ален не появился, потому что я не хотела продолжать разговор с ним на ту самую тему о замужестве. Могла ведь не выдержать и в лицо рассмеяться, а ещё сказать что-то колкое на счёт той роли, что он мне уготовил.
Устав от физической нагрузки, я с чувством полного удовлетворения поплелась в свою каюту, надеясь принять там душ, а после отдохнуть. Однако до неё не дошла. Брастет завибрировал, зажужжал и бодрый голос капитана оповестил:
— Елагина, зайди на пункт управления.
— Уже иду, — ответила я, несколько удивлённая этим вызовом. Подобное случилось впервые. Гадать причину не имело смысла, но грызло меня смутное предчувствие, что виной всему наше приближение к планете. Думать о том, что отец вышел на связь, и будет вновь настаивать на моём переводе на его корабль, не хотелось.
Танер ждал меня в капитанской рубке. В этот поздний час он находился один, так как сегодня была его очередь дежурить. К тому же мы приближались к Россу, а это повод проявить и без того не спящую бдительность экипажа.
Капитан дождался, когда двери за мной мягко прикрылись. Он просмотрел все близлежащие камеры. И только после этой процедуры обратился ко мне:
— Юль, присядь.
Я так и сделала, не сводя взгляда с оборотня, который мне показался очень серьёзным.
— Что-то произошло?
— Нет, к счастью нет. Дело в другом, — поспешил успокоить меня капитан. Я давно собирался с тобой поговорить, но всё не предоставлялось возможности. Честно говоря, я удивлён, что на боевой корабль были присланы стажёры. Да ещё какие!
Я промолчала, соглашаясь с вопросом капитана. Сама тоже не раз думала, зачем мы им. Но командованию виднее, поэтому не имело смысла ломать голову над этой проблемой. А вот к чему Танер затеял весь разговор, меня очень даже интересовало.
— Но я имею в виду не тебя, так как ты, — тут губы оцелота дрогнули, изображая нечто похожее на улыбку, — свой человек, можно сказать, проверенный. Гораздо интереснее каким Макаром тут оказались Лейф и Дюран. Хотя и здесь у меня есть кое-какие соображения.
— У нас проблемы из-за их пребывания на «Вихре»? — я нахмурилась, озвучивая собственный вывод. Как-то не ассоциировались у меня рас и шеатар с предательством.