— Это я тоже заберу.
Наташа растерянно прошептала:
— Почему? Там же нет ничего такого.
— Верну по приезду, — и, помедлив, добавил: — Может быть.
Девушка соскочила с телеги и, отвернувшись от них, направилась к своему пристанищу. «Вот, гад, всё ему мало, — негодовала она. — Пусть подавится». Особенно жалко было кофе. И мыла. До слёз.
— Я тебя не отпускал, — услышала в спину грозный окрик.
Даже не вздрогнула, продолжая идти. Брезгливо дёрнув щекой, бросила, не оглядываясь:
— Пошли бы вы…
Её схватили за травмированную руку, разворачивая в шаге от телеги:
— Или говори, чтобы я понимал, или молчи.
Наташа вскрикнула от прострела боли в плече. Морщилась, поглаживая его:
— Что вам от меня нужно? Рюкзак забрали и топайте дальше. Больше у меня ничего нет, — демонстративно повертела перед лицом сиятельного растопыренными пальцами.
— Не смей дерзить мне! — глаза Герарда налились темнотой. — Забыла, кто перед тобой?
Она, вздёрнув подбородок, с вызовом смотрела на него. От былого благодушного настроения не осталось и следа.
— Прежде всего, вы мужчина и перед вами женщина! А потом вы уже граф и кто там ещё.
— Верно, ты — женщина, а значит должна молчать и делать то, что говорит мужчина. Пока не закончен разговор, даже женщине королевской крови не позволительно поворачиваться спиной к мужчине. Неблагодарная… Ты пользуешься моей защитой и покровительством. Назови мне твоё полное имя.
Бригахбург говорил спокойно и убедительно, но глаза и подрагивающие уголки губ указывали об обратном: он едва сдерживался от более решительных действий.
— Не ваше дело, как моё полное имя, — упрямство не давало отступить на шаг и благоразумно остановиться. — Я вас не просила о защите и покровительстве. Верните мне мои вещи, и я уйду.
— Твоя хозяйка будет решать, когда и куда тебе идти.
Девушка нервно ухмыльнулась:
— Хозяйка? Юфрозина мне такая же хозяйка, как и вы. Я сама себе хозяйка.
— Ты не из её свиты?
— Нет.
— Ты была у бандитов, — протянул Герард. В голосе явственно слышалось: «Я так и знал».
— Не была я у них, — сдвинула брови Наташа. — Отстаньте от меня! — Шагнула к телеге: — Привязались.
— Кто ты и откуда?
— Не помню, — наклонила голову, притрагиваясь к ране. Горячая, она пульсировала тихой ноющей болью. Для убедительности добавила: — Только имя помню, и то не уверена, что оно моё.
Бруно, всё это время стоящий в стороне, вмешиваться не спешил. Девчонка дерзила. Он был солидарен с другом, но во избежание непредвиденных непоправимых последствий обстановку следовало разрядить.
— Герард, ей нужно прижечь рану, — шепнул тихо, чтобы она их не услышала. — Но, если ты решишь её отпустить, то прижигать не нужно. Всё равно погибнет в лесу. Пусть уходит. Долго мучиться не будет. Я видел следы бурого неподалёку. Крупные следы.