— Жемчуг, — сказала герцогиня и, прищурившись, посмотрела на темнеющее небо и недовольно покачала головой. — На помолвку подаришь изумруды. Я надеюсь, мой дорогой, что дело все-таки дойдет до помолвки. А там и до свадьбы. На свадьбу — только бриллианты и голубые сапфиры.
Габриэль еще не задумывался настолько далеко. Он и про подарок-то спросил, в определенной степени пытаясь прощупать ситуацию.
Но Эльзе подошли бы и бриллианты, и сапфиры…
Когда в половине шестого дверь в квартиру Эльзы оказалась заперта, Габриэль ощутил мгновенное, очень острое и болезненное облегчение. Все было правильным, все вернулось на круги своя. Он просто оказался недостоин ни душевного участия, ни тепла, что уж говорить о любви.
Он уткнулся лбом в дверь и несколько минут стоял просто так, ничего не делая. Мелькнула наивная мысль, что Эльза, возможно, ушла в магазин или еще не вернулась от предыдущего пациента, но Габриэль почти сразу же решил, что это невозможно.
Она уехала. Сбежала.
Он пошарил над дверью и нашел запасной ключ. Тоже наивно, но так хранит ключи вся страна. Щелкнул замок, дверь открылась, и Габриэлю хватило одного шага в квартиру и одного взгляда, чтоб понять: Эльза уехала.
Он все-таки прошел по комнатам. Шкаф оказался почти пуст, из помещения для приема пациентов исчезло все, что использовалось для массажа, зато на кухне так и остались на столе те две чашки, из которых они пили утром кофе. Эльзе надо было собираться и убегать, а не мыть посуду. Габриэль механически открыл кран, вымыл чашки и турку и все убрал на сушилку.
Он не удивлялся. Все это было в порядке вещей. Фигура королевского палача внушает ужас даже тем, кто получает зарплату за свою любовь. Вот и Эльза просто взяла и испугалась. Делать массаж пациенту — это одно, а ложиться с ним в кровать — уже совсем другое дело. Личное.
Габриэль прошел в спальню и устало лег на кровать, которую Эльза так и не заправила. От скомканных простынь пахло минувшей ночью и грозой. Да, конечно, ей стало страшно — но дьявол побери, неужели он не заслужил хотя бы обычного человеческого прощания?
Извини, отпусти, забудь.
К подушке пристал длинный каштановый волос — Габриэль механически принялся накручивать его на палец. Вся эта крошечная квартирка прекрасно сохранила отпечаток чужой души, и если, например, отнести этот волосок артефактору, то тот потратит всего полчаса на то, чтоб определить, в каком именно направлении подалась Эльза. Примерно так Габриль когда-то нашел Анастази — вспомнилось, каким бледным и мертвым стало ее лицо, когда она открыла дверь какого-то домишки в захолустье и увидела законного супруга.