Прищурившись, я мысленно сравнила схему с картой города, но не нашла ничего похожего. Здесь не было ни одного порядочного перекрестка, лишь плотно подогнанные друг к другу зигзаги и параллели узких улиц, связанные меж собой тропками. Единственное, что напоминало перекресток, это...
– Река и мост, – явственно прозвучало со стороны окна.
Я подняла голову. В межшторном проеме тускло отсвечивало стекло, а в нем – остроносая туфля «рудимента». Поколебавшись, я привстала и отдёрнула одну штору. Он никогда не притворялся моим отражением и отличался своеволием поз и жестов. И если и копировал меня, то явно издеваясь. Сейчас же он сидел на «подоконнике», вытянув одну ногу, а вторую согнув в колене. Брюки со стрелками, белая рубашка с расстегнутым воротом, пижонистый пиджак. Четкий донельзя.
– Река и мост, – повторил «рудимент». – И четыре ближайших к ним дома квадратом.
– На дверь в иной мир намекаешь? – я снова села за стол и присмотрелась к свитку.
Нет, домов тут больше – четыре квадратом... И еще четыре квадратом, включающим в себя первый квадрат с участком реки и мостом. И еще четыре. Я задумчиво закусила губу. Получились две длинные диагональные линии, каждая из шести домов, цепляющихся друг за друга углами. И пересекались линии ровно в центре – на мосту. Словно там...
– Тринадцатое здание, – снова подал голос «рудимент». – Видишь? Туда так и просится еще один дом.
...которого нет. Но, вероятно, когда-то он был. Или его смыла река, или... поглотило пространство. Оно многослойно и похоже на многоквартирный дом. Ты знаешь свою жилплощадь, ориентируешься в ней, а в другие квартиры доступа нет – они заперты на ключ и закрыты стенами. Да, ты знаешь, что за этими стенами есть и другие, похожие на твои, комнаты, – и всё засим. Но я могла видеть и ходить сквозь стены, беседовать с «соседями»... раньше.
– Отражения, подруга, – напомнило мое безумие. – Помнишь, что сказала мертвая ведьма?
Отражающие поверхности имеют свойство отображать не только очертания предметов, но и их магию. И усваивать ее. И чем качественнее поверхность, тем больше силы она впитывает. На первом месте, конечно, зеркала. А потом...
– Окна. Стекла.
Я внимательно присмотрелась к своему собеседнику. Ни капли обычной издевки, ни грамма ехидства.
– Зачем ты здесь? И кто тебя подменил?
– Я сам, – «рудимент» улыбнулся – странно, сухо, неумело. – Я ведь часть тебя, мне не с руки мешать. И всегда помогал, только ты думала иначе. Не понимала. И я сменил тактику. Стараюсь сменить, – уточнил неуверенно. – Получается?
А у меня внутри что-то натянулось, напряженно и нервно. Предупреждающе. Он никогда не был таким разговорчивым и никогда не пытался под меня подстроиться, чтобы поговорить по-человечески. Только язвил и насмехался. И хватало его на минуту-другую. Значит...