Вернувшись в номер и не заметив следов незваных гостей, я долго бродила из угла в угол, вспоминая подвальное происшествие, повторяя по себя разговор с Анжелой. И понимая, что не усну. Несмотря на силу Руны и внезапное заступничество Карины, мне страшно здесь засыпать. Боюсь проснуться, замерзая, боюсь не проснуться, замерзнув, боюсь... Даже ледяных сквозняков, гуляющих по полу, уже боюсь. Настоящей ведьмой я ничего не боялась, но теперь...
Остановившись, я посмотрела в окно, и в темном стекле вместо своего расплывчатого отражения увидела четкое лицо «рудимента». Он всегда появлялся, когда я... двоилась. Когда одна, новая, часть меня требовала всё бросить и сбежать, пока цела, а вторая, опытная боевая ведьма, твердила: не смей. Отставить страхи. Вперед на баррикады. А поскольку боевой ведьмой я была гораздо дольше, чем трусливым человеком, да и третьего не дано...
Решительно зашторив окна и включив верхний свет, я привычно сходила за горячим чаем, заодно забрав из машинки постиранную одежду, смешала в кружке коктейль из успокоительного и тонизирующего, выпила и села на ковер – разбирать «подвальную» добычу.
Окровавленный лед в платке не таял, и я пока убрала его в шкаф. Лабораторные опыты лучше проводить не в помещении, а на улице. Балконов здесь нет нигде, в подвалы я больше ни ногой... а вонять будет. Завтра вечером схожу к реке и проверю, что же мне попался за зверь. Свербит сбегать сейчас... но поздно. Не стоит рисковать.
Две потрепанные книги без обложек – повести Гоголя и русские народные сказки. Пожелтевшие пыльные страницы, заляпанные пролитым чаем, усеивали отметки внимательного чтения – подчеркнутые предложения, галочки на помятых полях. Я просмотрела обе, чихнула и отложила в сторону. И взялась разбирать тряпицы. Оказалось, это грязные старые полотенца, видимо, приготовленные для уборки да забытые. Раз резонировали – значит, в них была завернута подковка. Оставалась случайная ножка стола.
Едва я за нее взялась, прежде протерев носовым платком, как Руна подняла голову, навострила уши и шумно принюхалась. Я повертела ножку, рассматривая. Массивная, резная... полая. Нижний деревянный «завиток» открутился с тихим скрипом, выпуская из пыльных деревянных недр тугой свиток. Додумались же, а...
Пустой лист пожелтевшей бумаги не удивил. Стародавние ведьмы часто «закрывали» текст от непосвященных. Припомнив слова заклятья-просьбы, я вернулась за стол, где еще лежали неубранными инструменты, достала иголку, проколола указательный палец и неуклюже расписалась на пустом листе, шепча нужные слова. Обещаю никому не показывать, не рассказывать... И артефакт стародавних, едва я договорила, явил карту. Вернее, даже не карту – схему-набросок. Перекресток, отдельно стоящие дома, ёлки – не то лес, не то парк...