Когда приехали, первая пошла в дом, чтобы поговорить с бабушкой. Она никак не отреагировала на мой приезд и просьбу, лишь безразлично пожала плечами, а потом… когда я направилась к двери, желая успокоить Машу, заплакала. Со всех ног бросилась к ней, обняла, удивляясь, почему раньше такого не было. Возможно, тяжело ей было, такая ответственность за двух девочек. Раньше я так не понимала, а сейчас пыталась понять и простить. Бабушка вспомнила и про Аллу, ни о чем не спрашивая, лишь сетуя, что головой дуреха не думала. Я ей не говорила, дядя, как я поняла. Не имела представления, когда он рассказал, ведь после случившегося мы не общались. Единственно, когда Богомолин привез меня с больницы, то рявкнул, чтобы не думала глупостей, он сделал все возможное, а в том, что случилось с Аллой нет ничего удивительного. Чего хотела, то и получила. Приказал, чтобы молчала, и нигде не распространялась, что произошло. Поэтому больше с ним не беседовала и не общалась.
— Знаешь, я бы хотела нарисовать Аленку… на этом стареньком покрывале, среди зеленых деревьев в солнечных лучах, такую нежную и счастливую, — прошептала Мария, даже не притрагиваясь к сладкому хворосту, который мы вместе нажарили. Если быть честной, она вообще ничего не ела. Только дочь кормила, а сама ничего, и это при такой красивой фигуре.
Недовольно покачала головой, считая, что ее нужно успокоить и напомнить, что она здоровая нужна своей дочери, а, значит, нужно хорошо питаться. Улыбнулась и спокойно выдала:
— Идея классная, только в деревенских магазинах ничего подобного нет. Нужно съездить в район. Может, там будет.
— Да нет… не нужно, — поспешно добавила она. Поникла как-то и прошептала: — Я боюсь…
— Надеюсь, все будет хорошо. И Маш, ты должна нормально есть. Это не дело. Ты посмотри на себя, худенькая как тростинка. Болезни пойдут.
— Я ем, но от нервов не могу… Надеюсь, что скоро все будет хорошо.
Улыбнулась и начала важную тему:
— Мне нужно завтра уезжать… работа. Сможешь с моей бабушкой жить?
— Клавдия Егоровна мне понравилась. Такая отзывчивая, — прошептала она и я улыбнулась. Маша не может не нравиться. Она найдет подход к любому человеку. И сейчас бабушка изменилась… ко мне стала относиться добрее. Поэтому пообещала себе, что буду чаще ездить.
— Отлично. Тогда нужно еще продуктов купить, чтобы никуда вам не ходить и нормально будет.
— Да, не хотелось бы мозолить глаза местным и вызывать вопросы.
Согласилась с ней и проговорила:
— Предлагаю вечером налепить пельменей. Ты же любишь?
Она счастливо кивнула и прошептала: