Поверить в сказку

3 года назад

Омск

31 декабря

Ксения

Я находилась в маленькой комнате, где единственным украшением была захудалая желтая елка с несколькими пластмассовыми шарами, купленными на распродаже на китайском оптовом рынке. Напротив ее, загораживая потертые обои, стояла стенка, изготовленная еще в восьмидесятых годах, покосившаяся, оббитая со всех сторон фанерой, и провисшими дверцами. В ней кроме книг и посуды больше ничего не было. Диван, на котором я сидела, удивлял тем, что рисунок еще не стерся, хоть мама чистила его чуть ли не каждую неделю.

Мы жили тяжело и бедно. Отец умер, когда я была еще совсем крошкой. Он работал дальнобойщиком, и разбился, когда доставляя груз, заснул, и съехал в кювет.

Матери было сложно одной растить дочь в чужом городе, куда они с отцом переехали сразу же после свадьбы, и узнав, что ждут пополнения в семье. Хорошо, что квартира находилась в ее собственности. Но коммунальные расходы и траты на себя и меня, душили ее. Без должного образования она могла устроиться только на должности с небольшой оплатой, в основном уборщицей, кем постоянно и работала.

Нет, я никогда ее не порицала, ничего не требовала, только помогала. Приходя после школы, бегала с ней по организациям, махая тряпкой или шваброй. Естественно, одевалась я плохо, за что «добрые» дети меня всегда высмеивали, и унижали прилюдно. Особенно переломным для меня был момент, когда сердобольные соседки таскали маме вещи, а их любимые детишки обсуждали это в школе, тыкая в меня пальцем, обсуждая, почему они отказались носить эти надоевшие им тряпки.

Я терпела до поры до времени, а потом стала отвечать, понимая, что по-другому никак. Спустя время, когда разговоры не помогали, я начала драться. В основном дергая за волосы, а когда и по лицу била, за что постоянно получала от матери, вечно причитающей и оправдывающейся перед всеми, какая я расту непутевая, и что на их благородность отвечаю так по-свински.

В ответ молчала, уже давно для себя решив, что пусть она так и думает. После последнего случая, когда разбила губу девочке, посмевшей обозвать мою мать зажравшейся тупой попрошайкой, перестала одевать отданные вещи. Мать, попыталась меня уговорить поменять свое решение, но поняла что это бесполезно, и перестала брать подаяние, за что я была ей очень благодарна. Лучше уж ходить в неприглядном старье, чем в красивом платье, но с плеча соседской девочки, с которой посещала один класс.

Училась я средне. Не сказать, чтобы я была полная троечница, но и в отличницы не выбивалась. Да и не хотелось, чтобы не привлекать лишнего внимания. И так была постоянной мишенью для насмешек и издевательств.