Сегодня было так холодно, что на горках катались только сорок минут, а потом поехали в магазин детских товаров и игрушек, где на первом этаже продавались искусственные елки и множество всяких стеклянных игрушек, которые так и хотелось сгрести себе, чтобы в доме было чудо. Потом Дима вспомнил, что наступает Католическое Рождество и предложил украсить квартиру. Попыталась перевести предложение в другое направление, предложив зайти в кафе, но не получилось. Сын с Картуновым словно сговорились и повели в нужный отдел, а дальше я потерялась в волшебной атмосфере, удивляясь красоте, не замечая, что уже складываю в тележку всякие безделушки, словно ребенок, зачарованно исследуя новое.
Даже не думала, что выбирать новогодние безделушки весело и занимательно, ведь никогда таким не занималась. Мы с матерью не покупали ничего нового, лишь тратились на маленькую, захудалую елку, которую нам отдавали почти за бесценок, а потом приносили из кладовки коробку со старыми украшениями, доставшимися еще от матери отца.
Даже не хотелось вспоминать, а сейчас совсем все по-другому.
Постоянно чувствовала на себе пронзительный взгляд мужчины, и старалась не реагировать, убеждая себя, что он всегда такой подозрительный и наблюдательный. Мы почти закончили наше новогоднее мероприятие, и уже можно было отдохнуть и приступать к праздничному ужину.
Гусь с яблоками в духовке двадцать минут как готов и дразнил своими ароматами. Салаты, бутерброды и закуски ждали своего часа. Посмотрела в окно, отмечая темень, и подумала, что нужно уже садиться, ведь мужчине скоро уходить, как вдруг услышала:
— Не против, если приму душ?
— Да, конечно, — тихо проговорила, тут же думая о том, что не стоило разрешать. Но не могла же я быть такой черствой? Да и не хотелось.
— А как же ужин? Не сядем? — воскликнул Сережа, посматривая то на меня, то на Дмитрия.
— Вот приду, а потом сядем. Время позволяет, — выдал Дмитрий и, взъерошив волосы сына, пошел в коридор, где у входа лежала его спортивная сумка.
Улыбнулась сыну и только хотела сказать что-то, как случайно посмотрела на часики, с ужасом отметив девять вечера.
«Время позволяет?! Ничего не позволяет. Уже очень поздно для гостей» — подумала и прикусила губу, надеясь, что Картунов быстро освежится, поужинает, а потом уйдет.
Через час я была поражена тем, как долго ест мужчина, все спрашивая, задавая вопросы Сереже, изредка мне, совсем не реагируя на мой намекающий взгляд, направленный на часы. Правда, я открыто не злилась, ведь праздник, и мне нравилось вот так сидеть и общаться. Просто чувствовала напряжение и недосказанность, боялась своих эмоций, и того, что мне нравится это общение. Что говорить, мужчина очень помог, устроив нам нежданно-негаданно такой чудесный волшебный день, плавно перешедший в ночь.