«К сожалению, и двенадцати человек вполне достаточно, чтобы наделать большой переполох и поставить все с ног на голову», — подумала я.
— Пожалуй, вы, Владимир Владимирович, правы. Мы наших солдат на поле боя никогда не оставляли, — гордо произнесла Алина и отправилась искать мистера Оуэна. Я только покачала головой.
Не знаю, о чем говорила Алина с хозяином, но вскоре он при полном параде появился в холле. Лицо его не выражало особой радости, и скорей всего ему не хотелось никуда ехать, но чувство долга, умело развитое Алиной в его душе, не давало права бросить на произвол судьбы напившегося постояльца.
Машина Оуэна так и стояла перед входом, повторюсь, полчаса назад на ней была доставлена изрядно покалеченная Марфина. Это была ретромодель в очень хорошем состоянии. Досталась она Оуэну от отца, который в свое время служил в гараже самого Черчилля. Джон берег машину, редко когда на ней ездил, холил и мечтал через несколько лет выставить на аукцион, чтобы получить за нее много-много денег.
Оуэн только собирался загнать машину в гараж и протереть ее чистой тряпочкой, но вот опять приходится садиться за руль и ехать на ней, теперь уже за гулякой Богомоловым.
Зорькин нагло попытался сесть на правое переднее сидение, но Джон что-то рассержено рявкнул.
— Это место водителя, — перевела Зорькину Алина.
— Да я-то что? Я не претендую, так, по привычке сел, — стал оправдываться Владимир Владимирович.
Машина скрылась за поворотом, мы вернулись в дом, который было бы правильнее назвать не гостиницей, а сумасшедшим домом. Из своих апартаментов выплыла Лидия Федоровна.
— Марина Владимировна, помнится, вы мне обещали, что чай мне будут подавать в три, а сейчас, как вы изволите заметить, четверть четвертого.
— Лидия Федоровна, голубушка, мы еще не обедали, а вы чай пить? — отмахнулась Алина, но лучше бы она этого не делала. Орешкина изменилась в лице и многокилограммовым телом пошла на нас.
— Сейчас, Лидия Федоровна, Алина Николаевна распорядится, и чай вам принесут прямо в номер, — вмешалась я, гася скандал на корню.
— Но я не хочу в номер, — капризно поджала губы Орешкина. — Мне удобнее пить чай в столовой. Так я могу смотреть в окно и видеть — не возвращается ли Мафусаил.
— В столовую так в столовую, как скажите. А мы пока с обедом повременим, подождем всех остальных. Нам и есть-то не хочется.
Согнувшись под тяжелым взглядом Орешкиной, Алина поплелась на кухню, отдать распоряжение, чтобы в столовую подали чай, а я направилась в свою комнату, переодеться.
В коридоре я столкнулась со Штурмом. Он как раз выходил из своего номера и так широко распахнул дверь, что меня едва не треснуло по лбу. От неожиданности я отскочила в сторону.