— Ты красива!
Ох, этот голос… Я таю, как мороженное на солнце. И меня слизывает чей-то проворный язык. Обводит сосок, раз, другой…
Когда это он успел спустить бретельки ночнушки? Ах да, это же несложно, только руками по плечам провести. Но я могла поклясться, что ладони Ворона скользили лишь по спине, не поднимаясь выше… Мысль тут же заткнулась. Те ощущения, что дарил Кир, оказались новыми.
Никогда не думала, что просто язык и губы на груди могут так сводить с ума, так разжигать желание. Но через пару минут и этого стало мало. Руки потянулись вперед, коснулись кожи. Приятная. Шелковистая настолько, что пальцы сами скользят по ней вниз. И натыкаются на кожаный ремень.
Почему-то застежка не поддавалась. В дикую песню желания влились нотки раздражения:
— Я же сказала раздеться!
Он еще и смеется! Захотелось двинуть по наглой ухмыляющейся роже, но Ворон отвел руки, перестав ласкать спину. Даже плакать захотелось, как вдруг стало одиноко.
Кир не торопился. Нарочито медленно провел рукой по животу, в точности повторяя мое движение. И взялся за пряжку. Потянул, высвобождая язычок из маленькой дырочки…
В черных глазах — пламя, смешанное с предвкушением.
Да он издевается! Дрзнит, заводит, чтобы потом выпить досуха, лишить хоть каких-то эмоций! Но…
Разве это не то, чего я хочу? Не то, ради чего позвала демона в свой дом? Забыться, заснуть, перестать думать. Хотя бы до утра! И плевать на то, каким способом я этого достигну!
Наконец, Ворон плавно приподнял бедра, стягивая джинсы вместе с трусами. Так легко и непринужденно, словно я не сидела у него на коленях.
Освобожденный член рванулся вверх, радуясь свободе. Розовая головка блестела от смазки. Да даже если бы и нет, я достаточно мокрая! Одно плавное движение, и…
Внутри хорошо. И снаружи. Мягкие волны теплого моря качают, убаюкивают, ласкают… Вздохи — как порывы ветра. Они налетают вместе с волнами, а потом приходит девятый вал.
Я — щепка, отколовшаяся от корабля. Я — песчинка в безбрежном океане. Меня кружит, накрывает с головой, я не вижу ни где верх, ни где низ. Только сладкая нега оргазма. Даже представляла, что он может быть… таким.
А потом Ворон вздрагивает. Я скатываюсь, не давай кончить в меня, что-то шиплю и руки перестают удерживать, отпускают. Больно ударюсь коленями о пол. Хочется выругаться, обматерить этого гада, но слова замирают на губах.
Как же Ворон прекрасен!
Он сидел, запрокинув голову на спинку кресла. Глаза полузакрыты, ноздри раздувались, словно ловят какой-то невероятно романтический аромат. Руки блуждали в паху, а из прекрасного члена тонкой струйкой била сперма.