— Куда торопитесь, люди добрые? — казалось, это зашелестели листья на деревьях.
Зареслав натянул повод: чуть не под копыта его коня кинулся нищий старик. Я чуть не свалилась, так резко остановилась моя лошадь. Даже спину потянула, так пыталась удержаться в седле.
Остальные животные тоже волновались: хрипели, перебирали ногами, роняли на грудь пену, вставали на дыбы. Сначала я решила, что они разгорячены скачкой, но по серьезным лицам воинов поняла: дело неладно.
А старик, скрючившись почти до земли, униженно молил князя подвезти его до ближайшего селения:
— Хоть на хромой лошадке, хоть за спиной холопа…
Зареслав тоскливо смотрел поверх его головы. Туда, куда, виляя среди деревьев, звала красная нить.
Я оглянулась. Полыхающая линия прочертила наш путь, но уже гасла, сливаясь с лесной подстилкой. Еще несколько минут, и она исчезнет, оставив отряд без проводника. А нищий уже не просил — требовал, потрясая клюкой.
И все это — при полном молчании как князя, так и дружины.
Нить тускнела уже впереди. Словно решившись, Зареслав сунул руку в поясной кошель, а потом с размаху швырнул в старика его содержимым. Тот взвыл, схватившись за глаза, а потом упал на колени, пытаясь найти в траве крохотные маковые семена. Потрескавшиеся губ зашевелились, начиная отсчет.
Князь махнул рукой и мы сорвались с места, догоняя исчезающий клубок.
Я даже спросить не успела, кто это был и почему так кинулся на семена.
А клубок продолжал петлять, словно нарочно выбирая самые непроходимые места. Воины ругались вполголоса, жалели лошадей, которые рисковали переломать ноги, кляли какую-то Недолю и Лихо, из-за которого теперь должны лазить непонятно где, а не сидеть на честном княжеском пиру.
Я также молча с ними соглашалась. Пир всяко лучше этого болота! Земля чавкала, обнимая кованные копыта, деревья тянули узловатые ветви, а их стволы словно перекрутила невиданная сила. Такое пару раз показывали по телевизору, какую-то аномальную зону.
Но хуже всего была скачка. Даже не предполагала, что для верховой езды нужно столько мышц! Ломило все: руки, ноги, спину, шею, а уж про пятую точку было больно даже думать! Я просто вцеплялась утром в седло, а вечером вываливалась из него мешком картошки. Ну„или избитого, несчастного мяса и испытывала жгучую зависть к остальным: даже не морщатся! И сидят ровно, красиво, как на картинке.
Вот ни за что больше даже к лошади не подойду! И передачи про них смотреть не буду — хватило личного общения.
Сжав зубы, я старалась не свалиться. И даже умудрялась краем глаза отслеживать клубочек. Он полыхал далеко впереди, а потом вдруг подпрыгнул и… рассыпался на тысячи мелких искорок, как будто в костре угли поворошили.