Но он просто кивнул.
— Скажи, можно ли как-нибудь отследить, общалась ли она с ребятами из «Голоса»? — решился я.
Дядькин очень внимательно посмотрел на меня, словно снова решая, стоит ли делиться со мной информацией.
— Я интересовался этой шайкой придурков, — все-таки заговорил он, — отслеживал их контакты. Было много звонков и писем из сектора В, но отследить отправителя мне ни разу не удалось: не мой уровень. Следы после каждого контакта заметались очень тщательно, так что доказательств у меня никаких.
— Ясно. У меня тоже только догадки.
— Накануне акта дурости Чейну звонили из сектора В, — Дядькин бросил уткам последние крошки.
— Ты думаешь…
— Я ничего не думаю, — перебил меня айтишник, — у меня слишком мало данных для выводов.
Сергей отряхнул руки и спрятал в карман пакет от хлеба.
— Было приятно с тобой поболтать. Надеюсь, мы нескоро с тобой снова встретимся, раз уж тебе не хватило ума последовать моему совету и сидеть тихо. Да и мне, как оказалось, ума на это не хватило, — мужчина усмехнулся и, не попрощавшись, зашагал прочь.
Я окончательно понял, что наша Доктрина — одно из величайших достижений Города. Таким, как я, точно не место в Сенате, у меня теперь было полно информации, из которой я просто не мог сделать никаких разумных выводов. Мне банально не хватало ума.
Я до ночи просидел на скамейке, пытаясь решить для себя: Май — абсолютное зло, или я просто не вижу всего ее плана? Может, где-то там, за поворотом ее очередной интриги, находится такое благо для Города, которое мне и не снилось?
Ну, хорошо. Даже если представить, что Май — узурпатор, что дальше? Что я могу сделать против нее? У меня нет ни доказательств, ни сторонников. Она избавится от меня щелчком пальцев, а я даже не пойму, что со мной случилось.
Я опять осознал, что мне нужен советчик. Снова подумал об отце и Константине. Нет, конечно, ни один из них не подойдет.
Да и вообще, если подумать, никто из сектора В не пойдет против Май. Нужно быть самоубийцей, чтобы ввязаться в борьбу с ней. Или безумцем.
Вот тут я и подумал о Франческе. Она уже помогла мне, поделившись мыслями о том, что «Голос» — это эксперимент сектора В. Поверит ли она моим подозрениям про Май?
Я понятия не имел, где живет Франческа, а учитывая, что все «наши» теперь за решеткой, и спросить не у кого. Можно, конечно, попробовать завтра выяснить адрес или хотя бы телефон Франчески в отделе кадров.
Во мне все ходило ходуном, я не мог успокоиться. Ждать до завтра казалось немыслимым, и я двинулся назад, к «Треугольнику». Если мне немного повезет, я найду Франческу в теплицах. Она любит ночные смены.