— Согласна. А всевозможные уловки с вашей стороны тоже войдут в клятву?
Магистр улыбнулся. Кьярра мимолетно подумала, что на серьезных переговорах ему нельзя улыбаться — внезапное тепло во взгляде собьет противника с толку.
— Уловки не предусмотришь, но вам тоже никто не запрещает хитрить… Это детали. Значит, вы готовы пойти на клятву?
— Да, если условия составит Международная комиссия.
— Это радует, — сказал он. — Может, согласитесь еще и поделить Радикс пополам? Без гонки не будет необходимости в клятвах и прочих страховках.
Это было уже слишком. Кьярра до боли стиснула пальцами выступающий каменный угол и почувствовала, как ветхий камень крошится песком под вонзившимися ногтями. Она еще раз убедилась, что оказалась права, настояв на гонке. Если допустить, что противник намеренно создал условия, чтобы вынудить ее делиться…
— Вы еще не доказали, что не трогали наши регистраторы, — негромко напомнила она. — Хорошая уловка — подтасовать данные регистратора, а потом заявлять свои права на мир, правда?
— Отличная уловка, — согласился Магистр. — Кстати, вы тоже это не доказали. Мой посланник оказался в Радиксе раньше вас.
— Не нужно наглеть, — ровно ответила Кьярра, хотя злость разгоралась все ярче. — Я помню, что прибыла раньше. Готова на магический допрос в Международной комиссии.
— Мой посланник тоже готов. Я даже догадываюсь, какими будут результаты допроса, — Магистр пристально смотрел на нее. Кьярра с мрачным удовлетворением подхватила эту игру. Она не собиралась отводить глаза.
Безжизненный мир вдруг всколыхнулся. Непонятно откуда набежавший ветерок поднял с пола слежавшуюся пыль и бросил в лицо.
Кьярра, ругнувшись, принялась тереть глаза. Магистр рассмеялся, жмурясь и моргая.
— Жаль, что вы настроены так враждебно, — сказал он спокойно. — Мы так и не выяснили, что такое аномалии перехода. И вряд ли выясним, если не объединим усилия. А между тем этот мирок, — он неопределенным кивком обозначил окрестности руин, — с ними явно связан. Вы тоже видели каменную сеть?
В его голосе, низком и чуть хрипловатом, слышалось едва уловимое напряжение, точно собеседник обращался к дикому зверю, надеясь утихомирить его человеческой речью.
— Видела. С чего вы взяли, что нужно объединяться, чтобы разобраться в этом?
— Кьярра. — Она вздрогнула, услышав свое имя из уст противника. Чувство было пугающее, будто личное имя давало тому, кто его знал, власть над ней. — Посмотрите правде в глаза. Аномалий перехода не видит никто, кроме нас. Вы ведь выясняли это? Должны были выяснить. И понимаете, что все, кому вы бросаете «просто аномалия перехода» и надеетесь, что эта фраза все объяснит, знают о них только понаслышке. Здесь замешана третья сторона. Кто-то или что-то пытается нас к чему-то подтолкнуть. Нас одновременно заманили сюда… или вы сами открыли проход?