Увидев ее, Винати недовольно поморщился, но махнул рукой, жестом приказывая взять стул и не отвлекать. Кьярра огляделась, не нашла свободных стульев и прислонилась к шкафу. В спину уперлась дверца бара. Перед Винати на трехмерном дисплее интеркома соткалась голограмма.
С голограммы в глаза верховному магу смотрела Кандия Стенсен, президент Сайтарра.
Конечно, Кьярра не раз видела ее раньше. Но почему-то лишь теперь обратила внимание, как сильно Стенсен похожа на Смерть. Если заменить строгий черный костюм с глухим воротником на алое платье, распустить безжалостно стянутые в пучок волосы, снять очки в громоздкой металлической оправе (как будто нельзя исправить зрение магией!), выкрасить ногти в красный цвет, разгладить тонкие недобрые морщины у рта и на лбу…
Интересно, что это значит. Смерть может стать такой, какой ее хочет видеть проситель. А Магистр захотел увидеть свою начальницу — в весьма фривольном наряде. Он с ней спит или только безответно вздыхает? Впрочем, Блэкберн в последнюю очередь напоминал человека, способного безответно вздыхать.
Все это мимолетно пронеслось в голове, пока Стенсен приветствовала Винати. Приветствовала очень сдержанно, холодно и чуточку высокомерно. Верховный маг кивнул, не отрывая взгляда от голограммы.
— Конечно, добрый вечер, разумеется, рад вас видеть. К чему эти реверансы, госпожа Стенсен? Вы, кажется, хотели объяснить, что означало это представление с нашим солдатом? Почему вы не свяжетесь с Несте?
Кьярра скривилась. Винати нервничал и показывал слабость. И сайтаррка это понимала. Сочные губы, накрашенные неяркой бежевой помадой, изогнулись в усмешке.
— Разве он не сказал вам?
— Солдат? Сказал, — буркнул Винати. — Полноте. В наше время никто не делает из мертвецов кукол-зомби. Я надеялся, вы что-то объясните.
Кьярра по-прежнему не понимала, что произошло. Представление с мертвым инсданским солдатом. Солдата, судя по словам Винати, превратили в куклу-зомби. И он передал какое-то послание. И что теперь?
— Объясняю, — мягко сказала Стенсен. — Ваши солдаты больше не оживут, как не ожил тот, которого мы к вам прислали. Не оживет ни один. Сколько бы магии вы в них ни вливали. И так будет до тех пор, пока вы не сложите оружие у монумента Радикса и не предоставите нам доступ к расшифровкам его частоты.
Да. Это действительно был ультиматум. Очень смелый, очень наглый, бесконечно далекий от дипломатии. Так не вели переговоры, даже если визави был представителем противника. Это было не официальное предупреждение и не дипломатическая нота, а пощечина. У Кьярры нехорошо засосало под ложечкой, стоило ей задуматься, за счет чего сайтаррцы могут позволить себе такую смелость.