Присутствующие не сдержали возмущенных возгласов. Поднялся шум. Стенсен огляделась, высматривая то, что осталось за пределами обзора ее телекома. Потом снова усмехнулась, так никого и не найдя. Взгляд ее уперся в переносицу Винати.
— Слышу, вы собрали много зрителей, сино верховный маг. Это хорошо. Значит, я могу надеяться, что вы внемлете моему предупреждению?
— Разумеется, — саркастически произнес Винати. Он взял себя в руки, видимо, сочтя, что нервничать нет смысла, потому что хуже уже не будет. — Один-единственный заколдованный солдат — серьезный аргумент.
— Значит, не внемлете, — подытожила Стенсен. — Ничего. Скоро у вас будет больше аргументов. Вернемся к этому разговору через пару дней, сино Винати?
И, не дождавшись ответа, она потянулась к пульту, отключая связь. Голограмма погасла.
Собравшиеся помолчали долю секунды, а затем помещение взорвалось криками.
Кьярра закусила губу. Она слышала, как ругался Соу, требуя от Винати каких-то объяснений, гарантий и заверений, а эксперт-биолог громко повторял на одной ноте: «Это невозможно! Невозможно это!». Как один из помощников верховного мага, нервно посмеиваясь, обсуждал с главой третьего некромантского отдела прелести Стенсен, а начальник пятого отдела называл его идиотом и советовал пойти снова попробовать оживить солдата. Как сам Винати пытался навести порядок, раздавая указания и обещания — сначала безуспешно, потом с возрастающей эффективностью. Присутствующие успокаивались. Главы некромантских отделов по одному покидали кабинет. Двое биологов и Лукас Соу остались, остальные разошлись, а за ними последовали генералы.
Наконец дверь хлопнула в последний раз, и воцарилась тишина.
— Ваштамар, — почти по слогам произнес Винати, откидываясь на спинку кресла. Рука его потянулась к карману, где лежала коробочка с таблетками, но сразу упала. — Кьярра, перестаньте подпирать бар и выньте нам бутылку наливки. В дальнем правом углу, такая темная, — велел он. — И пару рюмок.
Кьярра повиновалась. Наливка напоминала деготь: такая же коричневато-черная, почти непрозрачная за тонкими стенками. Винати на всякий случай поднес к бутылке датчик-анализатор, затем разлил пойло по рюмкам. Оно оказалось ядреным донельзя — у Кьярры слезы выступили на глазах. Винати же, забыв о том, как вреден для здоровья крепкий алкоголь, опрокинул в себя всю порцию разом.
— Она лгала? — спросил Соу. Верховный маг помолчал.
— Насчет солдата она говорила правду. Насчет всего остального… я очень надеюсь, что лгала.
Все уставились на него. Кьярра тоже. Она рассеянно изучала морщины, делящие на складки обрюзгшую кожу под подбородком, нитями тянущиеся к уголкам глаз и оттуда на лоб, и думала, что это не только ее провал. К провалу близок весь Инсдан. Все силы и все армии. Сбылись самые мрачные страхи. Сайтаррцы нашли в Радиксе некую технологию, позволяющую им диктовать условия. Винати, когда придет в себя, может обвинить в этом Кьярру, но она знала, что это не ее проступок. И теперь понимала, что ничего бы не изменилось, даже если бы она согласилась разделить мир пополам. Все пошло наперекосяк намного раньше, когда сайтаррцы неизвестным образом очутились в Радиксе раньше нее, хотя она точно помнила, что все было наоборот. Что-то вышло из-под контроля — если, конечно, инсданцы контролировали хоть что-нибудь. Теперь их планомерно загоняли в угол.