Инна не спеша обвела всех собравшихся насмешливым взглядом и остановила свой взор на мне. Ее кривящиеся в наглой ухмылке губы были ярко накрашены красной помадой, а глаза густо подведены черным.
– И не подумаю, Галина Вячеславовна, я теперь всегда так буду ходить! – она демонстративно перекинула вперед пряди, которые еще недавно, в лагере, собиралась закрасить перед школой. И закрасила. Из девичьего розового в вызывающий алый цвет. – Привыкайте.
Розы все же не выдержали перепадов моего настроения, и букет переломился пополам.
– Вернер! – перевела на меня ошарашенный видом преобразившейся Мироновой взгляд преподавательница. – Как ты умудрился пятнадцать роз переломать!? Я надеялась, мы их от класса завучу по воспитательной работе вручим…
– А вы не переживайте! – проворковала Инна. – Мы этой ленточкой сейчас самого Вернера перевяжем и вручим вместо бесполезных цветов, так даже лучше будет. Ведь нашему Роме все равно, с кем спать.
– Что ты такое несешь, Миронова? – классная аж покрылась красными пятнами от возмущения. Бедная женщина, как, собственно, весь класс, явно не понимала, что за это лето случилось с вечной тихоней и скромницей Мироновой. Не зная, как реагировать на столь неприкрытое хамство, Галина Вячеславовна сняла очки, протерла их дрожащими руками, снова надела и, проморгавшись, тихо, но внушительно велела: – Вон отсюда, Миронова. Немедленно. Я отстраняю тебя от участия в праздничной линейке. Через тридцать минут жду тебя у кабинета директора.
Инна закатила глаза и, натянув беззаботную улыбку, направилась куда сказали. От меня не ускользнуло, какими взглядами одноклассники провожали девушку.
– Эй, придурки! – рявкнул я и ткнул самого наглого, который изучающего косился на сверкающую задницей преобразившуюся одноклассницу. – «Первый звонок» сейчас пропустите!
Буду честен.
Я не поверил Мироновой и ее громкому обещанию приходить в таком виде в школу каждый день. Ну ладно, один раз. Чисто чтобы заявить о неких произошедших за лето изменениях. А в то, что она решится на такое ежедневно…
Но Инна сдержала слово, данное классной.
Каждый день она приходила в школу одетая, как… эммм… как в ночной клуб, оказывающий специфические услуги мужским посетителям. Два раза Галина Вячеславовна отправляла ее к директору и, кажется, ей делали выговор, но девушку это не смущало, и она повторяла свои эскапады снова и снова. Какое-то время классная пыталась не обращать внимания на Инну, так как знала, что третий приход к директору грозит Мироновой исключением из школы. Одного я понять не мог, почему не вызвать в школу ее маму?