«Наташа, вернись». «Наташа, вернись». «Наташа, вернись». «Наташа, вернись». «Наташа, вернись». «Наташа, вернись». «Наташа, вернись». «Наташа, вернись». «Наташа, вернись». «Наташа, вернись».
Вскочила на ноги и распахнув окно, швырнула трубку в темноту ночи. Вернулась и забралась под одеяло. И тут заработал телевизор. По экрану побежала надпись.
«Наташа, вернись». «Наташа, вернись». «Наташа, вернись». «Наташа, вернись». «Наташа, вернись». «Наташа, вернись». «Наташа, вернись». «Наташа, вернись». «Наташа, вернись». «Наташа, вернись».
Включится экран, стоящего на столе ноутбука, на котором была все та же надпись. Только она и все! А потому я взвыла и заорала во все горло:
— Оставь меня в покое! Я не вернусь!
И тут же все стихло. Экран телевизора и ноутбука погасли и квартира погрузилась в тишину, а я горько заплакала, накрывшись с головой одеялом. Ну почему он не написал, что он любит, что он скучает, что он ошибся? Господи, ну мог бы просто соврать, написать, что любит, что дурак, что… Я бы остановилась. Я бы задумалась. Но он, словно приказывал вернуться. Не просил. И от этого было горько.
Проснулась я довольно поздно, за окном снова смеркалось. Кое-как справившись с собой, приняла душ и осмотрела свое уже покрытое легкой щетиной лицо.
Залезла в шкаф и, откопав там старые джинсы, которые с трудом влезли на меня, большую белую футболку, в которой раньше я спала, уставилась на пустые полки холодильника. А ведь точно, я же избавилась от всей еды перед «командировкой». С грустью поняла, что отсидеться дома не получится и натянув, выуженные из-под вешалки в прихожей кеды, вышла на улицу.
До ближайшего банкомата добралась за десять минут, сняла денег и отправилась в супермаркет. Уже добравшись до дома и раскладывая продукты на столе обалдела, осознав, что пачка замороженных чебуреков и банка соленых огурцов — не еда. О чем я, думала? Что это за набор? В итоге заказала себе пиццу и запустила на ноутбуке какой-то фильм. Всю ночь я рыдала над своей глупостью. Сейчас еще острее и сильнее хотелось вернуться к Бальтазару. И останавливало только предупреждение Алви. Вряд ли мне дадут возможность отступить, если я засомневаюсь в своем решении. К утру я заснула и опять проспала весь день.
Бабуля с нашим соседом, дядей Гришей, еще в семь утра уехала в районный центр, а я уже третий час, держа в руках небольшую мотыгу, окучивала ровные ряды высаженной на заднем дворе картошки. Длинное картофельное поле тянулось до самого берега широкой реки. Солнце еще не палило нещадно, позволяя работать с землей. Я разогнулась и посмотрела вдаль, отсюда было видно, что посреди некогда бурных вод выступали песчаные отмели. Черт, как же сильно хотелось все бросить и пойти купаться, но я стиснула зубы и снова вернулась к своей работе.