«Что с ней не так?» — грустно озадачивался Иван.
— Можно я не буду повторять его слова? — тем временем попросила Ева.
— Евуль, Жорику морду подрихтовать, как два пальца об асфальт. — Парень ухмыльнулся.
— И что? — даже как-то зло посмотрела она. — Всем будешь… рихтовать? Нет, Жан, ничего у нас с тобой не получится. И я не смогу здесь жить с… цветным ребёнком, и ты быстро устанешь ссориться из-за нас и с отцом и… со всеми.
— Моему отцу может не понравиться всякая, которую я выберу. Не исключено, что мне по любому придётся с ним ссориться.
— Нет, — покачала головой мадмуазель Гильер. — Это не для меня. Прости.
— Ты сдаёшься? Так быстро?
— У меня ребёнок, Жан. Тебе не понять.
Иван скривился и его шумный выдох поглотили звуки музыки.
— Отец с тобой рассчитался? — передёрнул тему.
— Да. Мне на карточку поступили сто пятьдесят.
— Сто пятьдесят? А ещё…
— Ещё пятьдесят мы договорились по окончании всего. Но это уже от Кристины.
На красивом лице Беспалова появился налёт сомнения.
— Жан, мне кажется, будь её воля, она бы меня придушила, — улыбнулась девушка.
— Не обращай внимания. — Отвернулся он в сторону.
Парню и хотелось, и не хотелось убеждать Еву бороться и не отказываться от их общего будущего. В нём говорили, и почти что пубертатное упрямство, и одновременно какая-то зрелая мудрость. Первое кипело и бурлило, казалось бы, в силах сокрушить всё на своём пути, а вторая робко свербела и лениво вибрировала внутри, но, тем не менее, останавливала.
И, в конце концов, победила.
До окончания мелодии они дотанцевали молча, а когда пришло время ловить букет, Женевьева не пошла.
Однако за всё время праздника и к отцу Иван тоже не приблизился, а общался только с гостями и чисто по делам. Теперь уже своим делам. Беспалов-младший начал подумывать заняться тепловыми коммуникациями, но, разумеется, современными, наукоёмкими и технологичными. Поэтому выискивал, выспрашивал, подсчитывал, прикидывал и выяснял. Очень в этом деле помогало ему волшебное слово «Принстон». Он не раз и не два поблагодарил за это мать и Господа Бога.
А потом в какой-то определенный момент почувствовал усталость. Она навалилась сразу вся, как скопившаяся у преграды вода — только открой заслонку и хлынет. Ивану захотелось присесть, а ещё лучше — прилечь. Он обвёл усталым, блуждающим взглядом зал. Отец; мачеха; Кристина; Павел Сергеевич — владелец транспортного «РАТЭК», отец с ним начинал ещё в нулевые; Вера Захаровна — сестра Светочки; её муж — дирижёр какого-то там симфонического оркестра; лучшая подруга Кристины — Алла, кажется, Иван точно не помнил её имени; какие-то два знакомых отца из Германии, один из них родился и вырос где-то в степях Казахстана — все, абсолютно все чужие.