— Всё так сложно?
— Достаточно, — пожимаю плечами и одним махом допиваю чай. Ставлю чашку на столик в беседке, которую оккупировали сразу после моего возвращения, а Ася тянется за бисквитным пирожным с пышной шапкой взбитого белка сверху. Откусывает, а крем пачкает нос. Смеётся, запрокинув голову, а меня жуткий прилив безотчётной нежности затапливает. — Не вникай, я сам пока ничего там не понимаю.
Тянусь и слизываю сладкий крем с её кожи, а Ася жмурится, словно кошка, довольная и счастливая. Чёрт меня дери, я ведь почти забыл, как греет чужое счастье, а может быть, и не знал никогда.
Всегда что-то бывает в этой жизни впервые, и эти знания я получать совсем не возражаю.
— Ты лучше скажи, муженёк твой больше не приходил?
Фыркает и смеётся:
— Нет, хвала богу. А пришёл бы, снова бы его отлупила, он меня знает.
Мгновение смотрю на неё, но не выдерживаю и смеюсь.
— Ты его била, что ли?
Отводит взгляд, откладывает в сторону недоеденное пирожное и говорит, гордо вздёрнув подбородок:
— Да, один раз. Когда с другой бабой его застукала. Как раз… как раз после того как мы… ну, познакомились.
Ох, ты ж етижи пасатижи.
— Так он мало того, что клоп придурочный, так ещё и кобель.
— Как оказалось.
Пожимает плечами, мол, ничего особенного, хотя кому как не мне знать, насколько чужая измена больно бьёт в самое сердце. Даже, если любовь уже прошла, это всё равно больно до чёртиков.
— Предупреждаю: если сунется ещё раз, точно живой не уйдёт. И я не шучу.
Внимательно смотрит на меня, сощурив глаза, а меня до костей этот взгляд пронимает.
— Ты бы, правда, мог его убить?
— Да, — отвечаю, не задумываясь, а Ася продолжает смотреть на меня, о чём-то размышляя. — Ты же говорила, что я хороший человек, помнишь?
— Конечно, помню, слава богу, склероза ещё нет.
— Ну вот, как-то так.
Ставит чашку на стол рядом с моей, протягивает руку и дотрагивается до моего лица. Чертит линии, узоры, а в глазах странная тоска застыла.
— Витя, не нужно… он точно этого не стоит. Пусть будет счастлив, пусть живёт себе, как хочет.
— Ну я так, просто предупредил.
— Кстати, я нашла букет… и записку.
Её щёки вспыхивают румянцем, а на губах блуждает улыбка. Всё-таки Ася мастер обходить острые углы. Слишком мудрая для меня, но я отдаю себе отчёт, что только такая женщина, как моя валькирия сможет быть рядом — только рядом с ней чувствую себя живым и каким-то наполненным, ещё имеющим право на что-то хорошее.
— Молодец какая, нашла, — улыбаюсь, а она фыркает. Спичка, а не женщина. — Правда, я положил на самое видное место, потому Шерлок из тебя так себе.