— Не будешь больше орать? — спрашиваю, а она кивает.
— Умница, — снова шепчу Марте на ухо, улыбаюсь как можно бодрее, словно не обмираю от страха, и отнимаю руку от её лица.
Марта не издаёт ни единого звука — лежит, уставившись на меня во все глаза. Я тоже молчу, глядя в сторону, не зная, куда деть дрожащие руки, что ощущаются чужими — неловкими, бестолковыми. Рядом с Мартой, я всегда чувствую себя паршиво — невозможно не комплексовать, когда видишь такую красоту. Совершенную.
— Ты? — по голосу чувствуется, что она удивлена. Её голос тихий и подавленный, как будто она уже за гранью.
— Я. — А что ещё сказать? Каков вопрос, таков и ответ. — Кого-то другого увидеть ожидала?
Она пропускает мою колкость мимо ушей — то ли не расслышала, то ли решила не связываться.
— Как ты тут оказалась? Я умерла? — Марта истерично всхлипывает и пытается пошевелиться. Неужели я так похожа на призрака? — Больно.
Смотрю на её ногу и не знаю, что делать. У меня нет ничего, что помогло бы вызволить ногу из капкана и от этого становится ещё хуже. Если ей не помочь, сама не справится, но как поступить — ума не приложу. Я неплохо разбираюсь в медицине и понимаю, что если не предпринять срочные меры — результат будет весьма плачевным. Только хватит ли моих знаний на этот раз? Спорный вопрос.
— Как тебя угораздило? Неужели нельзя было под ноги смотреть? Теперь что мне с тобой делать? — Я сержусь, потому что злость — моя естественная реакция на любое дерьмо, происходящее вокруг. Так уж я создана и другой вряд ли стану.
— Больно, — повторяет как заведённая, и слёзы текут по её лицу, прокладывая дорожки до самого подбородка.
— Не ной, подруга. Сейчас я что-нибудь придумаю. — Стараюсь казаться храброй, а сама сжимаюсь всем своим существом в панике. Потому что я не из тех, кто может что-нибудь придумать — мозгов не хватает. — Главное, понять, как с наименьшими потерями вытащить из ловушки несчастную ногу.
Я не боюсь крови, не боюсь причинять кому-то боль и совсем не сентиментальная. Такой меня сделала жизнь. Других такими сделал Генерал. Жалели ли они, что встретили его? Не знаю, но надеюсь, что хоть перед смертью смогли узнать правду.
Ладно, философствовать потом буду, сейчас нужно осмотреть её ногу.
— Только не ори, хорошо? — Мой голос дрожит от волнения и плохо скрываемой досады. — Надо тебе чем-то рот заткнуть.
Отличная идея, только чем? Тряпок у меня с собой нет, бинты мне на кляп переводить жалко — они могут ещё пригодиться, но ведь есть форма, а это в нашей теперешней ситуации одно и то же. Недолго думая, отрываю свой рукав, скатываю кусок ткани в клубок и даю Марте. Она непонимающе смотрит на меня своими огромными чёрными, словно июльская ночь глазами. Интересно, был ли кто-то, способный сопротивляться её чарам? Мне, во всяком случае, такие не встречались.