— Полковой доктор выходит на тропу войны? — смеётся Марта, и я снова улыбаюсь.
Полковой доктор — это я. Так меня прозвали в отряде. Кто-то ведь же должен был штопать этих говнюков, так почему бы не мне?
— Воткни в рот кляп и молчи, подруга. Будем смотреть, что там за хрень у тебя под штаниной.
Марта не спорит — закусывает грязную тряпку, бывшую некогда моим рукавом, ложится на землю и закрывает глаза. Умница.
Я расшнуровываю высокий сапог, закатываю пропитанную кровью штанину и еле сдерживаю крик: открывшийся вид с большой натяжкой можно нацзвать ногой. Это какое-то кровавое месиво.
XI. Изабель и человек в красном
Огромные голубые глаза смотрят в небо.
В них мудрость столетий, красота всей водной глади и отражение вечного неба. Я уверена, что не видела в своей жизни до этого момента ничего красивее. Можно ли провести остаток дней, глядя в чьи-то глаза, наслаждаясь игрой всех оттенков синего цвета? Теперь кажется, что да.
Барнаби смотрит на чудом спасённого человека и, наклонив голову, тихо поскуливает. Мне бы хотелось, чтобы пёс умел разговаривать, чтобы хоть кто-то помог разобраться, что дальше делать.
Человек не шевелится, лишь смотрит на небо. Может быть, он сильно ударился о поверхность воды, когда падал, поэтому и не реагирует на внешние раздражители?
— Эй, мужчина! — Трясу его за плечо, утомившись от молчания. Меня пугает его неподвижность — только контуженного мне и не хватает сейчас для полного счастья. — Вы меня слышите?
Вздрагивает, как будто его ударили. Точно головой повредился, когда за борт вывалился. Красная рубашка подобна огню, голубые глаза словно лёд. Интересное сочетание.
— Ты кто? — голос хриплый, словно простуженный, тихий.
— Я — Изабель, — Хорошо, что хоть имя своё вспомнила. — А вы кто?
Нервно приглаживаю растрепавшиеся волосы. Отчего-то мне сейчас очень важно выглядеть в глазах незнакомца хорошо. Он поворачивает в мою сторону голову, устав, видимо, от созерцания озарённого рассветными лучами неба, смотрит на меня своими глазищами и молчит. Так мы проводим несколько бесконечных минут.
— Изабель? Красивое имя. — Он чуть заметно улыбается, и от этой улыбки непривычное тепло разливается по телу. Чувство, что в венах вместо крови жидкий огонь. Лицо горит, и я отворачиваюсь, чтобы незнакомец не заметил смущения, охватившего меня. — Никогда раньше не слышал. А, может быть, просто забыл? Я не знаю.
Принимаюсь теребить дрожащими пальцами подол платья.
— Изабель, не отворачивайся, — требует он. — Ты — первый человек, первый живой человек, что встретился на моём пути за долгое время. Я больше не вынесу одиночества.