Лицо гвардейца было все ближе, и девушка сама чуть подалась вперед, потянувшись к мужчине. Губы коснулись губ. Мир пропал, растворился в ощущениях, охвативших Настю. Ей казалось, что все кружится, пол уплывает из-под ног, и сама она начинает куда-то парить.
У Белова в голове шумело от возбуждения. Невинность девушки, а в том, что невеста была невинна, волк не сомневался, безыскусные попытки приноровиться к движениям его губ пьянили хуже любого вина. Настя все теснее жалась к жениху, он чувствовала мягкую податливость ее груди, слышал, как колотиться её сердце, вступая в унисон с его собственным.
Зверь внутри набирал силу, и усмиряя его, гвардейцу показалось, что он совершает подвиг. Григорий с трудом оторвался от таких сладких губ, прижал Настю к себе, буквально вынуждая уткнуться лицом в плечо.
Голова все еще шла кругом, и девушка даже с благодарностью воспользовалась такой надежной опорой, прижалась, сквозь шерсть мундира ощущая тепло мужского тела, которое будто обволакивало и ее, обещая защиту.
— Настя, — Белов нежно провел по волосам, стараясь не растрепать их еще больше. — Настенька…
Преображенец вслушался в то, как звучит имя невесты, улыбнулся и зашептал:
— Околдовала ты меня, ведьма сероглазая…
К его удивлению, девушка вдруг вздрогнула и отстранилась.
— Откуда ты узнал? — с испугом спросила она.
— Узнал что?
— Про меня… — серые глаза со страхом смотрели на преображенца.
— Про тебя? — ошеломленно повторил он, все еще не понимая, о чем речь.
Настя медленно опустила голову, нервно сминая пенные кружева платья, и Белова вдруг осенило
— Так ты — ведьма? — выпалил он, уже не зная, злиться ли ему или смеяться.
— Ведунья, — еле слышно прошептала девушка, не решаясь поднять глаза на вновь нахмурившегося жениха.
— Мне следовало догадаться.
Григорий прошелся по комнате. Шаги гулким эхом отражались от стен. Настя насторожено следила за ним, но Белов, пытаясь привести мысли в порядок, просто игнорировал невесту.
Для преображенца теперь все становилось понятным: и тот, почему он так просто провел девушку во дворец к государыне, и то, почему его так влекло к Насте все это время.
Ведьма. Вернее, ведунья, которая обретет полную силу лишь после близости с мужчиной. Для оборотня ведунья всегда становилась истинной парой. Её сила подпитывалась силой волка, а сам преображенец…
Белову невольно вспомнился командир и то, как Анна Михайловна всегда хлопотала вокруг мужа. О таком браке можно было лишь мечтать. Вздохнув, Григорий вновь повернулся к невесте.
— Раньше почему молчала? — он все еще злился, и вопрос прозвучал резко.