Все возможно, и сейчас он уже не сомневался, что лейтенант был полностью в курсе дела еще до того, как они с ним уселись на разных концах длинного стола, вокруг которого осталось восемь незанятых кресел.
Лейтенант тоже казался теперь не таким бесстрастным: он с одного взгляда сообразил, что Стив готов расколоться.
— Он сам назвал себя? — спросил Марри, словно не сомневаясь, что его поймут.
— Не помню, сам или нет. Минутку.
Стив улыбался, почти посмеиваясь теперь над своими страхами.
— У меня в голове все перемешалось… Нет, это я его спросил… Да, я почти уверен, что догадался обо всем, когда обнаружил его в машине: о нем как раз сообщили по радио.
Стив словно выплыл на поверхность. Он глубоко вздохнул и с досадой посмотрел на дверь: в нее опять постучали.
Старшая сестра второго этажа обратилась не к Стиву, а к лейтенанту, которого, видимо, тоже знала:
— Доктор говорит, что он может подняться.
Она подошла к Марри, наклонилась и зашептала ему на ухо. Он отрицательно покачал головой, и сестра снова что-то повторила.
— Слушайте, Хоген, — заговорил наконец лейтенант. — До сих пор я не имел возможности сообщить вам некоторые факты. Отчасти по вашей вине. Вначале я должен был…
Стив знаком показал, что понимает. Выложи он все сразу, с этим давно было бы покончено, и теперь он находил свое упорство нелепым.
— Жена ваша вне опасности. В этом врач уверен. Тем не менее она в шоке. Как бы она себя ни вела, что бы ни говорила, вы должны сохранять спокойствие.
Стив не очень представлял себе, что скрывается за этими словами, и, чувствуя в горле комок, послушно ответил:
— Обещаю вам.
Он знал только одно: сейчас он увидит Ненси, и ощущал холодок в спине, следуя за сестрой по коридору, лейтенант шел сзади, стараясь не стучать сапогами.
Они поднялись не на лифте, а по лестнице, дошли до пересекающихся крестом коридоров. Потом Стив так и не смог вспомнить, повернули они вправо или влево.
Они прошли мимо трех открытых дверей, но он старался не заглядывать внутрь. Из четвертой палаты вышел врач, подал знак сестре, что все в порядке, внимательно посмотрел на Стива и пожал руку лейтенанту.
— Как поживаете, Билл?
Эти слова запечатлелись в памяти Стива, как если бы означали нечто чрезвычайно важное. Ноги у него подкашивались. Он насчитал слева вдоль стены всего три койки, а не шесть, как представлял себе утром. На той, что у окна, сидела и читала старуха. Другая женщина, с заплетенными в косы волосами, полулежала в кресле; третья, казалось, спала и тяжело дышала. Ни в одной из них он не узнал Ненси. Она была по другую сторону палаты, где стояли еще три койки, одну из которых скрывала от Стива дверь.