Схватив подушку, я запустила её в эльфа, который вовремя успел увернуться, но за первой полетела следующая. И откуда, только силы взялись?
— Ну, можно и так, — рассмеялся он, поймав постельную принадлежность налету, — злость, в умеренных количествах, тоже способствует восстановлению, правда не так хорошо, как нежный поцелуй любящего мужчины.
— Лорд Элеран…, - язык «заплелся», и я не смогла выговорить полное имя, мысленно плюнув на это, обратилась по другому, — Эл, уйди, прошу, пока я не запустила в тебя чем-нибудь посерьёзнее.
— Как скажешь, милая, как скажешь, главное — успокойся, а то если злости слишком много, может вновь наступить бессилие, — улыбнулся он, — хорошего тоже должно быть в меру.
Подмигнув, он вышел, прикрыв за собой дверь.
— Эх, влюблённые, — проворчал Шлёп Шлёпыч, утирая скупую мужскую слезу, — любо дорого смотреть. Правда псинушка?
На что волколот, словно понимая, о чём идёт речь, заливисто тявкнул.
Через некоторое время, я осталась в комнате лишь с Чернышом: тот категорически отказался выходить. Как только его не упрашивал домовой, даже кусочек свежей нарезки принёс, но пёс на искушение не поддался — вильнул хвостом и отвернулся, улёгся на коврике у кровати.
— Ладно, чего уж там, оставайся, — соблаговолил, всё же сжалится над ним Шлёп Шлёпыч, оставляя нарезку в миске, — итак измаялся бедолага, пока искал хозяйку.
Потрепав пса по холке, домоворус исчез. Только я решила снова прилечь, чтобы немного понежиться и привести мысли в порядок, как в дверь застучали. Черныш вскочил, повернув голову в ту сторону, но тут же улёгся снова на коврик, как ни в чём не бывало.
— Всё ещё лежишь? — поинтересовалась Такана, приоткрыв дверь, и не дожидаясь ответа, прошла в комнату. Подойдя к кровати, она села, забравшись на неё с ногами и, подперев щёчку кулачком, внимательно посмотрела на меня, — эльф запретил к тебе приходить, но когда для меня это было помехой. Пусть указывает своим подданными. Правильно я говорю?
— Правильно, — согласилась с ней, откинувшись на оставшуюся подушку. — Что ещё нового в подлунном царстве.
— Ничего интересного. Разве что в один замечательный магазинчик, недалеко от рынка, привезли новые платья, не хочешь прогуляться, прикупить обновок? Тем более нужны ещё перья, чернила, тетради, — воодушевилась она. — С Тхаром идти не интересно: замучает своим недовольством, одной скучно, а вот с подругой в самый раз. Ты же моя подруга?
— Подруга, — кивнула я, подтверждая, — только у меня денег нет.
— Тоже мне проблему нашла, — фыркнула она, — я всё оплачу. Могу же я сделать подарок единственной подруге?