Впрочем, от странного поведения моего сопровождающего отвлек князь, который с воодушевлением принялся рассказывать о предстоящих приготовлениях к празднеству, приглашая и нас принять в нем активное участие.
— ….всю неделю народ Стратисса чествует мелких духов, которых пусть мы и не видим, но живут рядом с нами.
— Нечисть? — удивилась наша дипломатичная Файна.
— Именно, — совершенно спокойно отозвался князь, хотя не мог не знать, что в Волиссии ее травили специально обученные храмовники. — Ведь она дает и людям, и земле, на которой они живут защиту, поэтому негоже оказаться неблагодарными. Небольшое подношение — горбушку хлеба для домового, блестящую вещицу для водяного, старые лапти для лешего, и первый дом от пожара убережет, второй утонуть в самой бурной реке не даст, а третий из дремучего леса выведет.
Князь говорил серьезно, да и остальные стратиссцы его речи прилежно внимали, тем не менее, некоторые фрейлины, не сдерживаясь, кривили губы, да и я сама удивлялась. В пансионе это называли пережитками прошлого, хотя мама моя — я вспомнила — действительно, ставила блюдечко с молоком для домового. Я, кажется, в детстве несколько раз пыталась его выследить, но все заканчивалось тем, что я засыпала рядом, а когда на утро просыпалась, молока уже не было. Отец шептал мне на ухо, что его выпил кот, а мама фыркала и называла нас олухами.
Князь далее рассуждал про венки, костры и купания, а я, уже не слушая, удивлялась тому, как четко мне вспомнился этот, казалось, незначительный эпизод. Ведь со смерти отца и до сих пор, все, что касалось матери, для меня было, как будто занавешено легкой дымкой: вроде знаешь, что за ней что-то есть, а очертания разглядеть не можешь.
От размышлений вдруг отвлек оживленный гомон фрейлин. Неужели, стратисские обычаи их так впечатлили? Оказалось все гораздо проще: князь предложил принцессе и всем остальным девушкам, чтобы те заказали себе наряды традиционного стратисского кроя, чтобы, так сказать, ускорить процесс знакомства с культурой и обычаями привечающего их государства. Слова о культуре и обычаях, скорее всего, те не расслышали или не придали значения, но волшебное слово «наряды» и не менее колдовская фраза «К вам прибудет портной» вызвали целый переполох в той части терема, что была отдана волисским гостям. Сперва наперво каждая дева считала своим долгом заявить о том количестве новых нарядов, которые она закажет, и чем они будут отличаться от тех же ее товарок, а затем перейти в бурное выяснение очередности этих самых заказов. Каждая желала, чтобы ее обслужили первой — после принцессы, разумеется — и готова была этой привилегии добиваться ценой собственных волос и уже надетого на нее наряда. Когда перепалка из вербальной перешла в рукоприкладство, я, разумно решив, что мое место в этой очереди в любом случае будет последним, осторожно выскользнула из превратившейся в поле битвы светлицы и отправилась на поиски Дотьи.