И вот во время нашего разговора по перилам боковой лестницы, идущей от гостевой клети, съехала маленькая поганка, будто не знала, для чего ступени придуманы!
Девчонка подмигнула генералу и преспокойно направилась в сторону ворот. Зачем ее в град? Она и там что-то вынюхивает?! Удачно, что у Гарольского вопросов ко мне больше не было, поэтому я последовал за волисской шпионкой. Разумеется, шпионкой! Стоило мне поинтересоваться, куда это она направляется, как девица сорвалась на бег, только пятки засверкали. То ли инстинкты взяли свое, то ли желание разобраться с негодницей, тем не менее, я побежал следом. Бежал и диву давался, откуда у нее столько прыти?! Даром, что мелкая!
Впрочем, вскоре стал ее настигать, и, казалось, вот-вот схвачу за развевающуюся полосу синей ленты, которую девчонка зачем-то повязала на пояс. Мне даже удалось загнать ее в тупик, но козявка вдруг ухватилась за вставший на ее пути забор и перемахнула через него, сверкая голыми ногами.
«Бесстыдница!» — я всего только на миг зазевался, но, когда сам оказался за забором, охальницы там уже не было, зато был злой петух и не менее злая его хозяйка.
— Курей моих напугал! Кто теперь нестись будет?! Ты, что ли?! — накидывалась на меня ягица, а петух поддакивал. — Своровать, что ль чего хотел?!
«Вот срам-то, какой!» — уворачиваясь от полотенца, я надеялся, что меня здесь не признают и весть о недостойном поведении княжича не распространится по всему граду.
— Вы ошиблись…. — я пытался вразумить женщину, но петух меня перекрикивал, да и та только себя слышала:
— Ишь, развелось негодников! Щас возьму тебя за шкирку и к самому князю отведу! Пусть, в темницу посадит! Аль нет, лучше к столбу привяжет перед теремом! Чтоб каждый….
— Охолонь, Марфа! — вмешался другой женский голос. — Не замышлял парень против тебя ничего дурного.
— Как не замышлял?! — обернулась Марфа-яга к невидимой пока мне защитнице. — Что ж он тут тогда делает, ась?!
— Случайно забрел, — ответила та, выходя, наконец, из-за развешанного на просушку белья. — Проводи-ка ты меня до калитки, милок, — бросила она требовательно уже мне. Я отказываться не стал и, оторвавшись от забора, к которому меня прижала хозяйка курятника, обошел ту по дуге и подал руку средних лет женщине с одновременно ласковым и насмешливым взглядом.
— Хороша девица! — высказала свое мнение женщина, когда мы вышли за калитку, на что я, не удержавшись, фыркнул. Эту девицу не мешало бы хорошенько вы…
— Спасибо тебе, что проводил, — снова заговорила спасительница, прервав мою совершенно справедливую, впрочем, мысль, забрала у меня свою странно подергивающуюся корзину и, прежде, чем я успел ответить, добавила: — Сам-то знаешь, что делать будешь, когда поймаешь?