— Это точно был он! — Лас была уверена, что мелькнувшая в окне повозки физиономия принадлежала лорду Буркольду.
— Всадники — это плохо — скорее заметят слежку, — отметил в свою очередь Рэнд. Стоило им вернуться к текущим проблемам, как обсуждение старых с обоюдного молчаливого согласия было решено отложить. — Придется держаться поодаль, вне видимости.
— Но если мы не будем их видеть, то не будем знать, что у них происходит, — озабоченно проговорила Лас. — Вдруг, Буркольд решит пересесть в другой экипаж или поехать верхом совсем по другой дороге.
— Вряд ли они свернут с тракта до Бартон-дола, — покачал головой Рэнд, — а там что-нибудь придумаем.
Такой план был, конечно, слишком расплывчат, но в том, что отцовский секретарь — большой выдумщик, сомнений у Ласси не было. Стоило экипажу Буркольда скрыться из виду, как наблюдатели спустились с холма и, снова забравшись в свою самоходку, сделали крюк по проселочной дороге, выехав к тракту с другой стороны от холмов. Здесь проселочная дорога практически выходила к тракту, и разделяла обе дороги всего лишь небольшая рощица, где Лас с Рэндом и затаились. Благо уже начало темнеть, и в сгущающихся сумерках их собственных силуэтов уже было почти не видно.
— Мы их точно не упустили? — Ласси замерла за стволом коренастого вяза и с нетерпением вглядывалась в тракт.
— Нет, не упустили, — Рэнд к ней не прикасался, но при этом стоял так близко, что она постоянно чувствовала его горячее дыхание и даже как быстро бьется его сердце. Казалось, стоило ей сделать шаг назад, как она уткнется в него, поэтому Лас почти прилипла к дереву, замерев подобно статуе или, что вернее, чужеродному наросту, одновременно прислушиваясь к чужому дыханию и всматриваясь в просвет между первыми рядами деревьев, отделяющих их от тракта.
«Мне бы его уверенность!» — невольно подумала девушка. Пока они спускались с холма, потом тот объезжали, прошло столько времени, что можно было раз пять-шесть проехаться от места их засады до поместья и обратно. И в роще они прятались уже почти столько же времени, Рэнд даже успел повалить на тракт одно из близстоящих деревьев.
— Едут! — вдруг шепнул он ей в ухо, и она, разумеется, дернулась, уткнувшись лопатками ему в грудь. Хитрый секретарь тут же этим воспользовался, чтобы обнять ее одной рукой за талию — ведь они находились всего только в нескольких шагах от дороги, и начни она шуметь, вырываясь, немедленно привлекла бы внимание проезжающих. В поле зрения показались два всадника, за ними, было уже слышно, тарахтел экипаж. А Ласси, замерев, старалась сконцентрировать свое внимание на том, что видит — перескакивающих через бревно лошадей и останавливающуюся перед тем самоходку — а не на том, что чувствует — биение чужого сердца, которое она, казалось, ощущала теперь не только спиной, но и всем телом.