– Не знаю. Я тебе сразу сказала, что они мне не нужны.
– Ну, Лерочка…
Рич состроил умильную рожицу.
– Нет, Ричи, не уговаривай. Я хочу, чтобы меня воспринимали Хозяйкой портала, а не одной из подданных вашего короля.
Кот посмотрел мне в глаза долгим взглядом и неожиданно усмехнулся.
– Может, ты и права, – сказал он и добавил: – Это будет даже интересно. То-то наши придворные модницы засуетятся! Диоровский нью-лук – это вам не громоздкие наряды мессира Джонджи. Или кто там сейчас в фаворе.
– Ричик, а откуда ты столько всего знаешь? Вот где ты про нью-лук мог слышать?
– Обижаешь, Лерочка, – с укором посмотрел на меня Ричард. – Верон просто обязан знать историю и обычаи того мира, в который отправляется его хозяин. Чтобы помочь советом, в случае надобности.
– И ты все помнишь?
– Конечно. А как иначе? Вот сейчас мы в Квертине, и я думаю, как получше обставить твой выход. Никогда не забывай про первое впечатление, Лерочка. Оно самое важное.
Я только головой покачала, а кот сел копилкой и застыл, погрузившись в раздумья. Эта его поза напомнила мне начало нашего знакомства. Как же ловко они с Этьеном меня за нос водили! Бедные, несчастные сиротки… «Теть, дайте попить, а то так есть хочется, что переночевать негде»…
Мысли снова вернулись к рыжему. Что с ним не так? Или это со мной что-то не так? Почему мне все больше кажется, что под бесконечными масками скрывается совсем другое лицо? И отчего это лицо так сильно напоминает мне одного подлого крылатого?
Из открытого окна долетел тонкий медовый аромат.
– Долина Астау, – вышел из своего транса Рич. Он завозился на сиденье, устраиваясь удобнее. – Одно из самых красивых мест Олодона.
Я высунулась наружу и увидела впереди огромное поле, сплошь усеянное яркими алыми цветами. Высокие, с крупными лепестками и сочными зелеными листьями, они трепетали на ветру, создавая иллюзию красной морской глади.
– Ничего себе! – восхищенно выдохнула я.
– Это мирсы, – пояснил Ричард. – Они расцветают как раз ко Дню Ивовых Прутьев. Завтра вся столица будет украшена ивовыми ветками, снопами пшеницы и мирсами.
Карета съехала с пригорка, и мы попали в благоухающее красное марево.
– Аромат этих цветов считается целебным, – продолжал рассказывать Рич.
– Да? – заинтересовалась я. – И что за болезни он лечит?
– Душевную хандру, – ответил кот.
Что ж, неудивительно. Один вид мирсов способен поднять настроение самому злостному пессимисту.
Я улыбнулась. Надо же, еще совсем недавно всей душой ненавидела тетушкины анемоны, а теперь любуюсь иноземными цветами, и они мне нравятся. Удивительно, как поменялись мои вкусы. И старинная обстановка больше не раздражает. Города, гостиницы, номера – все это было частью прошлого, но это прошлое не вызывало у меня отторжения. Оно казалось привычным и правильным.