Я выдала постояльцам корзинку с овощами, ножи, ведро для мусора и кастрюлю, а сама взялась за тесто: оно для хычинов простое и не требует долгого приготовления.
Ричард поначалу пытался заговаривать мне зубы и отлынивать, но после внушения Этьена смирился, и из-под его ножа зазмеились тонкие ленты очисток.
– Эксплуататоры, – тихо бормотал кошарик. – Несознательные элементы. Так и норовят припахать: то им уборку делай, то картошку чисть…
Рич громко вздыхал, жалобно поглядывал на нас с Этьеном и слишком явно страдал.
– Ладно, давайте прикинем, как будем действовать.
Я решила отвлечь Ричарда от жалости к самому себе. Кот мгновенно навострил уши.
– Ага. Нам нужен план, – заявил он, незаметно отложив нож.
Этьен кивнул, снова вручил коту орудие производства и придвинул корзинку. Кошарик неохотно взялся за картошку, и пока постояльцы трудились, мы успели обговорить детали завтрашнего «развода», а потом я напекла целую гору картофельных хычинов.
Когда я жила в Черемушках, в коммуналке, моей соседкой была пожилая карачаевка, тетя Зарема. Она-то и научила меня премудростям национальной кухни. И даже когда я нашла работу и переехала, мы с Заремой продолжали видеться – не могла я бросить старушку, да и привыкла.
– Удивительно вкусно, – умяв две тарелки мясной солянки, салат, котлеты и гору лепешек, заявил Этьен. Глаза его сыто блеснули.
– Ага. Лерочка готовит лучше, чем Зеля, – поддакнул Ричард.
– А Зеля у нас кто? – уточнила я.
– Кухарка, – охотно пояснил Рич. – В Росвике. Это наш родовой замок. Я тебе его покажу, как только портал заработает, – пообещал кот.
– Не потроши рыбу, пока не поймал ее, – осадил его рыжий. – Сначала нужно найти браслет и убедиться, что он – активатор.
– Найдем, – легкомысленно отмахнулся кошарик. – Дессау охмурит лахудру, а мы проникнем в ее дом и выкрадем драгоценности.
Ричард воодушевленно взмахнул лапой, глаза его засверкали, усы воинственно встопорщились. Этьен только головой покачал.
– Атмосфера Земли на тебя дурно влияет, – заметил он и отправил в рот очередную лепешку. – Еще немного, и от семейного верона только имя останется.
Рич возмущенно фыркнул, но промолчал, а я убрала со стола, загрузила посуду в машину и взялась за составление списка продуктов на неделю.
Вечером, когда вернулся Лекс, мы обсудили варианты завтрашнего мероприятия и разошлись по своим спальням.
***
– Лэри.
Сильные руки подхватили меня, и я оказалась лицом к лицу со своим ночным гостем.
– Лэри!
Я вглядывалась в незнакомое лицо, вбирая в себя каждую черточку, каждый штрих. Глаза – пронзительные, в густых ресницах, похожие на яркие мазки ультрамарина. Их взгляд проникал глубоко в душу, будоражил, пробуждал что-то забытое, древнее, непонятное. Губы – красивой формы, четко очерченные, плотно сжатые. Они надежно скрывали тайны мужчины. Высокий лоб, пересеченный едва заметной продольной морщинкой, чуть впалые щеки, легкая щетина на них, тонкая ниточка шрама, затейливо вьющаяся у виска и уходящая в черную смоль волос.