Прости, Джил, ты и так узнала от меня лишнего. Прости, не могу рассказать тебе, что на других планетах магия — не совсем само собой разумеющееся. Не могу сказать, что на других планетах есть не только маги, но есть и Хранители — душа и тело, планеты, призванные ей, защищающие ее. Не могу. Правителям Стоука не выгодно «деление» на магов и Хранителей — пусть все будут колдунами — кто-то просто более сильным. Хранителям выгодно, чтобы их считали пришедшими из неоткуда, не знали про их «обычное» я. А Хранительнице моей родной планеты — выгодно, чтобы ее считали единственной такой в своем роде.
Сложная конструкция. И из-за нее прости, Джилиан, но даже тебе я не смогу сказать, что такая частица истинной Силы может содержаться только в прямом потомке Хранителя. А всех ныне живущих Хранителей я знаю, и Мерлин — точно ни сын одного из них. Знаю. Ведь именно я — дочь Хранительницы, той, что единственная в своем роде.
* * *
Дым прыгал и рычал. Одни прохожие убегали, другие отошли подальше, но наблюдали. Кто-то кричал, что это кино снимают. Судя по звукам сирен, кто-то догадался вызвать милицию.
Несколько пьяных мужиков решили помочь Сергею, но дым провел по ним рукой, и те сразу потеряли сознание.
Дым замахивался на Сергея, пытался откинуть его, хотел добраться до Лены, но мужчина не давал это сделать.
Резкий свист на мгновение отвлек «монстра», он развернулся и ту же секунду рассыпался, пронзенный десятком колец. Одно из них упало рядом с Леной.
«Как будто сделано из льда», — отметила девушка, словно это сейчас было самым важным.
— Твою же… — раздался приятный женский голос, — ты что колдун? Ты какого… в центре Питера творишь?
— Сможешь переместить нас? — вопросом на вопрос парировал Сергей.
Лена подняла взгляд: спиной к ней рядом с Сергеем стояла высокая, статная девушка с длинными белоснежными волосами.
— Мне меньше всего надо, чтобы в этом мире знали про магию, — проворчала она и развернулась к Лене. Сердце и душа той одновременно замерли, дыхание перехватило. Перед ней стояла Лумина Агата Блоссом, собственной персоной.
— Пойдем, — певица взяла ее за руку, — нельзя, чтобы меня тут видели, — подмигнула она, а перед глазами Лены все померкло.
Спалось, конечно, неспокойно.
Пол-ночи мне снилось, как кто-то с кем-то сражается. Меня мало чем можно испугать, но во сне было страшно, и даже когда проснулась: липкий страх не сразу отпустил. Я доплелась в ванну, хмуро посмотрела на зеркало, то бессердечно показывало помятую меня, наспех умылась и выползла обратно. Джил выглядела не лучше.