"Сколько ей лет?" - мысленно спросил он себя; угадать возраст монахини в чепце трудно.
- Вы хотели поговорить со мной?
Еще из дома он позвонил господину Кюжа, мужу второй жертвы, тому, который служил в мэрии. Господин Кюжа был у себя в "бюро находок".
- Кто говорит? - раздраженно кричал он в трубку. Кашудас долго медлил, прежде чем рискнул произнести:
- Один из инспекторов комиссара Мику... Вот по какому вопросу: не знаете ли вы, господин Кюжа, где воспитывалась ваша жена...
В пансионе при монастыре Непорочного зачатия, черт побери! Само собой разумеется, раз речь идет о прекрасном воспитании.
- Прошу прощения, мать-настоятельница...
Он путался в словах. Еще никогда он не чувствовал себя до такой степени неловко.
- Я хотел бы знать имена тех, кто воспитывался здесь и кому сейчас шестьдесят три года... Или шестьдесят четыре... Или...
- Мне - шестьдесят пять...
У нее было словно из розового воска лицо, светло-голубые глаза. Не переставая наблюдать за ним, она перебирала тяжелые четки, висящие у нее на поясе.
- Вы могли умереть, мать-настоятельница...
Не с того он начал. Его охватило волнение. Его охватило волнение главным образом оттого, что постепенно возникала уверенность: он получит двадцать тысяч франков.
- Мадемуазель Моллар воспитывалась здесь, не так ли?
- Это была одна из лучших воспитанниц...
- А мадам Кюжа...
- Ее девичья фамилия - Дежарден...
- Скажите... Если все они учились в одном классе...
- Мы все из одного класса... Вот почему в последние дни...
Но у него не было времени слушать.
- Если бы я мог получить список воспитанниц, которые в ту пору...
- Вы из полиции?
- Нет, мадам... То есть, мать-настоятельница... Но это все равно... Представьте себе, я знаю!
- Вы знаете - что?
- То есть я думаю, что скоро узнаю... Случается ли вам выходить?
- Каждый понедельник я хожу в епископство...
- В котором часу?
- В четыре...
- Не согласились бы вы составить для меня список.
Кто знает? Возможно, она принимает его за убийцу? Но нет! Она сохраняла спокойствие и даже безмятежность.
- Осталось не так уж много воспитанниц того выпуска... Кто-то, увы, умер... Некоторые совсем недавно...
- Я знаю, мать-настоятельница...
- Кроме Армандины и меня...
- Кто это - Армандина, мать-настоятельница?
- Армандина д'Отбуа... Вы, должно быть, слышали о ней... Некоторые уехали из нашего города, и мы потеряли их из вида... Погодите-ка!.. Минуточку...
Может быть, в конце концов, и монахиням хочется иногда отвлечься.
Очень скоро она вернулась с пожелтевшей фотографией в руках, на которой были запечатлены стоящие в два ряда юные девушки в одинаковых платьях, с медалями на одинаковых лентах.