— С кем она говорила?
— Не знаю. Слышно было плохо.
— А интонация?
— Обычная. Не ругались, не кричали. Потом Ольга замолчала. Я полежала немного. Спать уже не хотелось, и голова не болела, я посмотрела на часы, встала и пошла к Ольге. Дверь была только прикрыта. Ольга лежала на полу. Я сначала подумала, что она упала в обморок. Она ведь тоже жаловалась на головокружение. Кстати, многие были не в своей тарелке, но ведь мы столько пили и эти чертовы сигареты. Впрочем, когда все курили, Ольги с нами не было, — вспомнила Алина. — Я бросилась к ней. Голова ее была в луже крови. Мне показалось, что она еще дышит, приподняла ей голову — тут и вошла горничная, эта злючка Эмма, жена Анри. Она так заверещала, что у меня уши заложило. И ведь ей ничего не объяснишь! Я сказала, чтобы она вызвала полицию. Как по-французски доктор, я не могла вспомнить, но к тому времени Ольга уже не дышала. Когда я поняла, что она мертва, на меня словно туман опустился, опять затошнило. Я побежала в ванную. Когда вышла, в комнате уже был Анри, он прибежал на рев женушки. Анри усадил меня в кресло и сказал, что надо подождать полицию. Плохо, что я с трудом понимаю французский. Все время, пока ждали полицию, они о чем-то между собой перешептывались. О чем? Не знаю. Полицейские прибыли очень быстро. Впрочем, может, мне это только показалось. Они что-то спрашивали у Эммы, а меня словно и не было в комнате. Странно, но я и подумать не могла, что кому-то придет в голову, будто это я убила Ольгу. Еще странно, что мать Ольги не пришла — ее комната через стенку. Странно, что никто из постояльцев не поднялся наверх. Потом меня взяли под руки и вывели из отеля. Помню, Веня что-то кричал, топал ногами, бросался на полицейского. Почему он сразу не позвонил в посольство? Почему я здесь торчу уже четвертые сутки? Что за безобразие? — распсиховалась Алина.
— Веню забрали в психиатрическую клинику, — доложила я. — Ему удалось уговорить медсестру позвонить мне. Большая удача, что рядом со мной оказалась Степа, ты знаешь, что я во французском ноль. Алина, поверь, мы вылетели тебя спасать буквально в тот же час.
— Да? Степа тоже здесь? Это хорошо. Неужели мои дела настолько серьезны? — жалостливо спросила она у Меркурьева — Меня не могут выпустить под залог? Сколько нужно денег?
Меркурьев тяжело вздохнул.
— Не хочу вас обнадеживать, но положение ваших дел действительно серьезное. А что касается того, чтобы отпустить под залог… Во-первых, это очень большие деньги. А во-вторых, в интересах дела, вам лучше посидеть здесь.