— В интересах дела? — переспросила я.
— Я не хочу тут торчать, — тут же возмутилась Алина. — Позвоните моему мужу. Пусть возьмет кредит, продаст машину, делает что хочет, но заплатит за меня.
— Погоди, Алина, я, кажется, поняла. Настоящий преступник, подумает, что он вне подозрений, и сделает ошибку. Верно? — я посмотрела на Аристарха Бенедиктовича.
— Да, пока постояльцы не разъехались, нужно каждого из них взять под контроль.
— Я и моя подруга готовы вам в этом помочь. Мы уже начали приглядываться к постояльцам гостиницы.
— Я обязательно воспользуюсь вашей помощью, — не поворачивая ко мне головы, буркнул адвокат.
Я поняла, что он сказал это из вежливости. Мне стало неловко. Он специалист, а кто мы со Степой? Дилетантки? К тому же заинтересованные лица.
— У меня, Алина Николаевна, к вам будет еще пара вопросов, — продолжил Меркурьев. — Как я мог понять, с Ольгой Матвеевой вы были подругами?
Алина сморщила лоб и сконфужено улыбнулась:
— Не так чтобы… До поездки во Францию у меня с Ольгой было шапочное знакомство. Так, в детстве пересекались. Потом она вышла замуж за француза. А поскольку я работаю в туристическом бизнесе, то в интересах дела нужно использовать любые связи, — она мельком взглянула на меня. — Пришлось возобновить знакомство.
— И как вам показалась Ольга, когда вы вновь встретились? Да и вообще, расскажите, как вы провели последние дни?
— С Ольгой? — уточнила Алина.
— Ну да. Наверно, она вам что-то о себе рассказывала?
— На самом деле я не так уж много могу рассказать, — смутившись, начала Алина. — Мы хоть и проводили вместе много времени, но рядом с нами всегда кто-то был. Сначала мы общались втроем: я, Ольга и Вениамин Куропаткин. Потом мы познакомились с Григорием Орловым. Вскоре к нашей компании присоединились Виктория и Дмитрий. И, наконец, Валерий и Стас, с которыми мы столкнулись в городе Экс-ан-Прованс. Ольга их тоже пригласила в Арль. Вся компания словно присосалась к Ольге. А она была настолько рада их вниманию, что не понимала: всей этой братии всего-то хочется получить хорошую скидку на проживание в ее отеле. Я бы на ее месте так мало с постояльцев не брала, но она была такая бесхитростная. Правда. Тютя — одним словом. Жизнь била-била ее и ничему не научила.
— А что значит «била»? — поинтересовался Меркурьев, зацепившись за сорвавшееся с Алининого языка слово.
— Знаете, когда я встречалась с ней в детстве, она выглядела какой-то несчастненькой, неуверенной, замкнутой. Мне даже казалось, что родители ее совсем не любят.
— А ты не знала, что она приемная дочь? — спросила я.