У Джен челюсть отпала от шока. Какого чёрта он там делает?
– Вы посадили его под стражу?! – переспросила она.
Пауэлл сказал:
– У нас не было другого выбора.
Старший проводник добавил:
– Бедняга… Он не стал ни с кем разговаривать. Всё, что он сказал после происшествия, это: «Посадите меня». Он просто повторял это снова и снова.
Местный шеф полиции сказал:
– Так что нам пришлось поступить именно так. Пока это кажется наилучшим вариантом.
Джен пришла в ярость.
– И вы не дали ему психолога?!
Представитель железнодорожной полиции сообщил:
– Мы вызвали из Чикаго психолога нашей компании. Таковы правила. Мы не знаем, когда он доберётся сюда.
Райли была просто поражена.
– Но не может же машинист винить себя в произошедшем! – воскликнула она.
– Конечно, может, – удивился старший кондуктор. – Это не его ошибка, но он никак этому не препятствовал. Он был тем, кто управляет поездом, и он чувствовал себя наиболее беспомощным. Это грызёт его изнутри. Мне больно видеть, как он закрылся после этого. Я правда пытался с ним поговорить, но он даже не посмотрел на меня! Мы не должны ждать, пока объявится чёртов железнодорожный мозгоправ. Кто-то должен помочь ему сейчас же, и плевать на правила. Он отличный командир и заслуживает лучшего.
Джен злилась всё сильнее. Она сказала Каллену:
– Вы не можете просто оставить его сидеть одного в камере! Мне плевать, что он сам хочет побыть один. Ему это сейчас вредно. Кто-то должен поговорить с ним.
Все присутствующие посмотрели на неё.
Джен заколебалась, а потом сказала:
– Хорошо, отведите меня в камеру. Я хочу видеть его.
Райли посмотрела на неё и сказала:
– Джен, я не думаю, что это хорошая идея…
Но Джен её проигнорировала.
– Как его зовут? – спросила она проводников.
– Брок Патнэм, – ответил Бойнтон.
– Отведите меня к нему, – настойчиво повторила Джен. – Сейчас же.
Шеф Пауэлл вывел Джен из комнаты для допросов и повёл по коридору. Она знала, что бывает слишком бестактной и прямолинейной, даже когда нужно проявить мягкость. У неё уж точно не было способности Райли в подходящие моменты включать сочувствие. И если сама Райли не нашла в себе силы взять на себя эту задачу, почему Джен решила, что она справится?
Но кто-то должен был взять это на себя.
Пауэлл отвёл её к ряду камер с прочными дверями и крохотными окошками и сказал:
– Хотите, я пойду с вами?
– Нет, – отказалась Джен. – Лучше я поговорю с ним наедине.
Пауэлл открыл дверь одной из камер, и Джен вошла внутрь. Пауэлл не стал запирать дверь, но отошёл от неё.
На краю койки сидел мужчина возрастом в тридцать с небольшим лет и смотрел прямо перед собой в стену. На нём была надета простая футболка и бейсболка задом наперёд.