Чейз Фишер опустил глаза и обмяк в кресле. Райли молчала, как и Билл с Джен. Она чувствовала, как её коллеги замерли в ожидании того, что сейчас будет сказано.
Наконец, Фишер еле слышно проговорил:
– У Риз был роман на стороне.
Райли позволила словам повиснуть в воздухе.
Затем она сказала:
– Вы упоминали это детективам, которые беседовали с вами сегодня утром?
– Нет, – признался Фишер.
Джен резко нарушила молчание.
– Какого чёрта вы этого не сделали? Неужели вам в голову не пришло, что это может быть очень важно?
Райли подавила вздох. Джен снова вернулась к своему стилю слона в посудной лавке. Райли бросила на неё взгляд, заставивший её замолчать, а сама спросила Фишера:
– С кем у неё был роман?
Фишер грустно покачал головой.
– С кем-то в Чикаго, – лишь сказал он.
– И вы не знаете, с кем? – спросила Райли.
– Нет.
– Она не говорила вам?
Фишер глубоко вздохнул.
– Мы никогда это не обсуждали. Я не уверен, что она вообще знала, что я об этом знаю. Но я знал. Сначала это было просто ощущение. А потом я попытался… ну, пошпионить за ней. Я позвонил в отель в Чикаго, в котором она должна была остановиться, но она не зарегистрировалась там. Потом я позвонил в дом престарелых, где была её мать, и персонал сказал, что она не появлялась, хотя должна была.
В комнате снова воцарилась тишина, и Райли стала быстро соображать, пытаясь сделать вывод из только что услышанного.
Тут Фишер сказал:
– Я знаю, что должен был сказать об этом детективам ещё утром. Не знаю, почему я этого не сделал. Я просто…
Он замолчал. Райли чувствовала, что он борется с потоком мыслей и эмоций.
– Знаю, звучит странно, но мне кажется, что я был в этом виноват. Я имею в виду её роман. Дело не в том… ну, я ведь любил её и хорошо с ней обращался, и я был не худшим любовником. Мы были женаты двенадцать лет, и я всё делал… я всё делал правильно, так я думал. Всё, что должен делать хороший муж. Я организовал хорошую практику, зарабатывал много денег и старался дать ей всё, что она хотела.
– А как насчёт детей? – спросила Райли.
Фишер снова покачал головой.
– Мы постоянно это откладывали. Всегда казалось, что момент не подходящий. Мы и сами не знали, почему. Возможно, сомневались в себе, будем ли хорошими родителями. А меж тем годы шли, и казалось, что этот подходящий момент никогда не наступит…
Фишер горько рассмеялся.