Девушка оставалась спокойной и невозмутимой.
– Мистер Брудер, к какой церкви вы с семьёй принадлежите?
– Община эфесян.
Джен прищурилась и сказала:
– Я не знакома с этим вероисповеданием.
Брудер пояснил:
– Это потому, что у нас лишь одна церковь, она располагается здесь, в Аллардте. А теперь, позвольте мне объяснить…
Он замолчал на мгновение.
– В нашей церкви не только священник, но и каждый мужчина является проповедником. Мы должны путешествовать, распространяя проповеди от двери к двери.
Джен кивнула и сказала:
– Кажется, Павел что-то писал об этом в Новом Завете…
Брудер сказал:
– «Как я не пропустил ничего полезного, о чем вам не проповедовал бы и чему не учил бы вас всенародно и по домам». Да, Павел сказал это эфесянам. Мы последовали его примеру. Я был в другом городе, когда погибла Ферн, стучал в двери и рассказывал всем, кто был готов слушать.
– И в каком вы были городе? – спросила Джен.
Брудер скривил лицо.
– Я вам не скажу.
Райли впервые заметила, что Джен удивилась.
– Почему?
– Мы держим наши миссии в тайне, и…
Джен резко перебила его:
– «И Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно». Да, я понимаю, мистер Брудер. И я это уважаю. Но мы имеем дело с убийством вашей дочери. Не понимаю, почему для вас может составить проблему подтвердить своё местонахождение в момент её смерти.
Брудер покраснел.
– Это действительно проблема, – возразил он. – И я не собираюсь рассказывать вам об этом. И не думаю, что вы сможете меня заставить.
Тут встрял Билл:
– Боюсь, что можем. И не думаю, что вы захотите чинить препятствия следствию. Но что же тогда насчёт смерти второй женщины – она погибла вчера утром. Где вы были в то время?
– Я путешествовал и проповедовал, – ответил Брудер. – Больше я ничего не могу сказать.
Райли почти не слушала горячую перепалку, в которую вступили Билл и Джен с Уэстоном Брудером. Она наблюдала за молодым Бобби Брудером, который ещё не сказал ни слова. Он опустил голову и выглядел гораздо печальней остальных членов семьи.
Тут она заметила, что он достал что-то из кармана и теперь нежно гладил пальцами. Она не видела, что это, но это было нечто красное и блестящее.
Она сказала:
– Бобби, кажется, у тебя там что-то очень красивое. Могу я взглянуть?
Спор неожиданно прекратился, все обернулись к Райли и мальчику.
– Да, мадам, – ответил мальчик.
Он встал со стула и протянул предмет Райли.
То был брелок для ключей в форме сердца. Сердце было сделано из прозрачного красного пластика с блёстками.
Блестящее пластиковое сердечко выглядело совершенно неуместно в этом доме.
– Откуда у тебя это? – спросила Райли у мальчика.