— Да.
— Ты хочешь его съесть?
— Да.
— Держу пари, что так и есть. От запаха этого хрустящего бекона и сливочного тоста твой живот урчит от голода. Ты умираешь от этого запаха... и ты могла бы получить немного, если бы только пришла вовремя вчера утром.
Когда я опускаю голову, он требует, чтобы я снова посмотрела на него. Его лицо сейчас строгое, а взгляд тверд, как камень.
— Ты будешь смотреть, как мы едим, а затем, когда мы закончим, ты уберешь все блюда и отнесешь их на кухню. — Он указывает в сторону холла, возле которого стоит слуга. — Это понятно?
Я неохотно киваю.
— Да.
— Да, что?
— Да, сэр.
— Это хорошо, niñita (исп. малышка).
— Малышка? — с издевкой спрашивает Франческа.
Он смотрит на нее, прищурив глаза.
— У тебя с этим проблема?
Она опускает голову, качая головой, когда соскребает последний кусочек яичницы со своей тарелки.
— Нет, сэр.
Драко выгибает бровь, а затем смотрит на меня. Подняв тост и нож, он распределяет желе по тосту, а затем впивается в него зубами. Пока делает это, он не сводит с меня своего напряженного взгляда.
Он хочет, чтобы я продолжала наблюдать. Это его форма пытки. Дать мне умирать с голоду только потому, что опоздала на завтрак один гребаный раз. Мой живот громко урчит, и меня охватывает смущение. Он посмеивается, когда слышит, но смеется еще громче, когда мои щеки вспыхивают красным.
— Ты слышала это? — спрашивает он пожилую женщину.
Она просто качает головой и избегает его взгляда, явно разочарованная в нем.
— О, взбодритесь, маменька. Это как чертово управление. Так ты прививаешь послушание. Так, — говорит он и проводит большим пальцем по своей нижней губе, — ты знаешь, что они не пойдут против твоего слова еще раз. Франческа, что происходит, когда кто-то непослушен?
— Они будут наказаны, — отвечает она монотонно.
Он смотрит на меня, изучая мою ложбинку на груди. Я медленно моргаю, не могу отвести глаз. Так ужасно хочу, но не могу. Он будет считать это дерзким жестом, и я не хочу добавлять дни, когда не смогу получить даже крошки.
— Ты можешь выпить апельсиновый сок, — говорит он, указывая на него своей вилкой. — Он свежевыжатый. Нельзя позволить пропасть ему зря. Пей.
Я хватаю его и делаю маленький глоток.
Когда опускаю стакан, Франческа вздыхает. Не уверена, с ним ли она или против него. В любом случае, знаю, что она не станет вмешиваться или говорить что-нибудь.
И это нормально.
Я не нуждаюсь в ней, чтобы спасти себя. Я сама могу спасти себя.
Может быть, я голодна, но я голодала в той клетке в течение шести дней, и если делала это в прошлом, то смогу пройти через это сейчас. Не позволю его ядовитым методам сломить мой дух.