Глава пятьдесят восьмая.
Ей снился странный сон со множеством красок, людей без лиц, природой. Она видела парк, резко сменившийся полем сражения, где рыцари бились не на жизнь, а насмерть, преисполненные отвагой, уверенные каждый в своей победе. Она видела, как из ниоткуда вырос целый город и как он рухнул. Она видела жизнь и видела смерть. Последнее, что она запомнила, – как весь мир её сна резко затрясся и разлетелся на мельчайшие осколки. А затем она открыла глаза.
Первая мысль, пришедшая ей в голову, была о месте её пребывания. Где это она? Она смотрела в потолок небольшого помещения, незнакомого ей. Она не дома. В библиотеке? Неужели она уснула на работе? Но она совершенно не помнила, чтобы заходила в какое-то маленькое помещение.
Было довольно темно, но её глаза, уже давно привыкшие к темноте, различили силуэты швабры, вёдер и полок с порошками. По всей видимости, это каморка уборщицы. Но откуда здесь кровать? Или на чём это она спала?
Девушка попыталась встать и тут же рухнула обратно на кровать. Тело совершенно её не слушалось. По идее, она должна чувствовать себя отдохнувшей, раз спала, но всё было с точностью до наоборот. Она чувствовала себя дико уставшей. Ноги затекли, голова болела и словно была набита ватой.
Спустя несколько минут девушке всё же удалось принять сидячее положение и оглядеться получше. Кровать, на которой она спала, являла собой импровизированную кушетку, но матрас, постеленный на неё сверху, делал её довольно удобной и мягкой.
«Нужно попытаться встать». Чтобы принять вертикальное положение, девушке потребовалось какое-то время. Ноги совершенно отказывались слушаться. Она растирала их, пытаясь разогнать кровь, и через несколько минут, в течение которых она уже успела подумать, что никогда не сможет ходить, смогла встать и пройтись до двери. Идти приходилось по стенке: ноги постоянно подкашивались, и девушка боялась упасть. Что же такое произошло, что она ничего не помнит и еле ходит? Её что, накачали какими-то наркотиками?
Девушка потянула за ручку и открыла дверь. Свет из коридора ударил по глазам и ослепил её, заставив зажмуриться. Она ничего не могла разобрать – слишком ярким он был, – так что пришлось присесть обратно на кушетку и ждать, пока глаза привыкнут к освещению. Благо привыкли глаза довольно быстро, и она смогла-таки выйти в коридор и оглядеться.
В библиотеке стояла гробовая тишина. Она была настолько осязаемой, что давила на уши, отчего девушка невольно поёжилась. Она прошла по коридору до главного зала, где находилось её основное рабочее место. Никого. Тогда девушка решила пройти к кабинету директора Стивенсона, который крайне редко покидает свои покои. Двери кабинета были раскрыты настежь, а внутри царила всё та же пустота и тишина. Библиотека была абсолютно пуста.