Его тело тоже приходит в движение и с той же страстной силой, что мнет мне грудь, он толкается в меня через одежду, словно хочет порвать и сорвать наконец этот невыносимый сдерживающий фактор.
Но всему есть предел, и когда я тоже двигаюсь ему навстречу – все быстрее, по кругу, буквально совокупляясь через ткань. Как же хорошо, как же сладко. Хриплю его имя, ласкаю кожу живота, он не выдерживает. Одним резким движением опрокидывает меня на кровать и срывает трусики, нависая сверху.
– Нет, – вскрикиваю, когда он начинает звенеть ширинкой.
– Лизз, – суровый голос и взгляд мог бы разорвать меня на части.
– Нет, – отказываю я ему впервые в жизни и он злится на это, вскакивает, а я, не сдерживая слез подтягиваю к груди колени.
– Ты же уже поняла, что я люблю…
– Молчи, – не могу слушать, не сейчас, не так. – Ты обещал молчать. Это все слишком.
– Слишком? – рычит он и обходит кровать, хватая меня за руку чтобы прижать к своему твердому паху. – Вот это слишком.
Одергиваю руку, хотя желание скорее было обратным.
– Уходи, Деймон. Прошу тебя.
– Кого ты любишь? – смотрит и ждет ответа. Он издевается?
– Я не буду сейчас отвечать, – возмущаюсь я сквозь слезы, хотя мы оба знаем ответ. – И не смей меня обвинять. Ты не замечал меня, а он заметил. Он стал моим парнем, пока ты снимал напряжение с каждой второй.
– Ты бы не хотела оказаться на их месте, я их просто пользовал, нагибал и… – резко умолк он, виновато на меня взглянув.
– Не хочу слышать… И почему ты думаешь, что я бы отказалась…
– Не смей себя с ними даже сравнивать. А если бы я погиб, а если бы оставил на тебе метку и умер. Была бы ты счастлива с мужчиной, если бы в каждом ребенке он видел избранного, – выплевывает он свой статус.
Это ерунда, я была бы счастлива отдать ему свою жизнь, а он про чужого мужчину.
– Лизз…
– Я не знаю, – отворачиваюсь. – Я ничего пока не скажу тебе.
– А когда скажешь? – приближается Деймон и заставляет взглянуть в его глаза, подцепив пальцами подбородок. – Когда ты все решишь?
С утра начались сложности. Непривычный к тяжёлому алкоголю организм Мэтта дал сбой. Чтобы его разбудить, пришлось применить несколько пробуждающих заклинаний и наколдовать кувшин с ледяной водой. Простецкий алкоголь это зло для волшебника. Есть много справок о том, как после злоупотребления алкоголя и наркотиков маги теряли свою силу и восстановить ее уже не могли. Такие бедняги теряли интерес к жизни, не находили своего места в этом мире и кончали жизнь самоубийством.
Когда мы все-таки добираемся до портала, проводник в шароварах только разводит руками. Я разочарованно вздыхаю, бросая раздраженный взгляд на виновника, хочу было уже пойти назад, как вдруг Мэтт, от которого ещё весьма сильно разит, причём отнюдь не цветами, ударяет себя в грудь кулаком и орет: