Наспех одевшись, не позавтракав, Кристина выскочила из квартиры. Через город к Герману она летела, как ненормальная, обгоняя и подрезая другие машины.
Дверь в подъезд оказалась обесточенной. И теперь, поднимаясь по ступенькам к его квартире, она продолжала внутренне проигрывать предстоящий разговор:
– Что же меня беспокоит? Есть пара вещей. Например, кольцо, которое я нашла в озере. И еще те вазы, о которых ты и слышать не хочешь.
Осталась последняя ступенька.
– И еще… мои сны.
Кристина протянула руку к звонку и нажала на кнопку.
– Мои чертовы сны!
Поначалу в квартире было тихо. Девушка выждала немного и позвонила снова, затем еще раз.
«Давай же, Герман, я знаю, что ты там!»
Она прислушалась. Так и есть. Кажется, кто-то шел. Щелкнул замок, дверь распахнулась. Тот, кто стоял за ней, видимо, только проснулся. Кроме домашних брюк из мягкой ткани на нем не было совершенно ничего.
– А, это ты. Я думал, Алекс ключи забыл. Почему не позвонила, не сказала, что приедешь? Что-то случилось?
Он впустил ее и помог снять куртку. Его босые ноги бесшумно ступали по дереву полов.
– Нет, ничего. Или почти ничего. Так ты один?
– Да. Кстати, скоро буду совсем один.
– Алекс съезжает? – она не готова была сразу начать говорить о том, ради чего приехала, и уцепилась за случайную тему, чтобы потянуть время.
– Мгм. У него ремонт почти закончен. Кофе будешь?
– Да, спасибо.
– Подожди меня на кухне. Я схожу, накину что-нибудь.
Кристина кивнула и прошла вглубь квартиры. Хозяин дома не заставил себя долго ждать. Когда кофе был сварен и разлит по чашкам, Герман задал самый главный вопрос:
– Так что же произошло, что ты вдруг без предупреждения приехала ко мне? Приятно было бы услышать, что ты просто соскучилась, но я предпочту правду.
Всю дорогу девушка подбирала слова и готовила почти обвинительную, пылкую речь, но теперь все это будто испарилось куда-то, и Кристина уже не чувствовала былой уверенности и обиды. Остались только страх и беспомощность перед самой собой. Она не знала, как начать, потому сказала, просто и тихо:
– Мне снятся кошмары. Я не знаю, что мне делать.
Герман молчал. Его лицо не выражало ни насмешки, ни удивления. Кристина продолжила:
– Раньше я не говорила тебе. Да я и никому почти не говорила, но с самого момента нашего знакомства мне постоянно снятся страшные сны. И сегодня я видела самый страшный из всех.
«Я надеюсь, что он был самым страшным…»
Мужчина изучающе смотрел на нее. Было не ясно, о чем он думает, так как его лицо ничего не выражало. Он молча переводил взгляд с одного ее зрачка на другой. Потом, наконец, произнес: