– Сеньора, ваше платье! – сообщила служанка, показывая наряд. – Господин велел его надеть ближе к вечеру, а позже он пришлёт за вами экипаж. Сегодня вы идёте на приём к губернатору, – радостно прощебетала она.
«Опять весь вечер придётся терпеть адмирала и изображать счастливую супружескую пару, – раздражённо подумала Эстель. – Ловить слащавые взгляды сеньоров и, стараясь сохранять спокойствие, отвечать на их неискренние и глупые вопросы. Принимать завистливые улыбки дам и, чувствуя, как за твоей спиной ехидно шушукаются, так же притворно улыбаться в ответ. Как это невыносимо! Особенно, когда на самом деле хочется плюнуть в лицо всем этим напыщенным индюкам!» – с досадой размышляла жена пирата, и только одно радовало её: обычно такие приёмы заканчивались далеко за полночь, и она, ссылаясь на страшную усталость, легко избавлялась от близости со своим тюремщиком. Всегда это имело желательный эффект: по-видимому, уже немолодой сеньор, и сам уставая, не хотел в мужском плане выглядеть слабаком.
Эстель натянуто улыбнулась.
– Спасибо, Каталина.
Разглядывая великолепный наряд, женщина усмехнулась. Да, маркиз не жалел средств для своей игрушки. Платье из плотного голубого шёлка, украшенное жемчугом и белыми кружевами тонкой работы, выглядело восхитительным и наверняка стоило немалых денег. На столик перед зеркалом служанка положила коробочку с дорогими украшениями и проговорила:
– Вы такая счастливая, сеньора, – завистливо вздохнула она и восхищённо блеснула глазами. – Господин дель Альканис вас так любит. Он дарит вам такие дорогие подарки!
– Скажи, Каталина, дон Хосе приплачивает тебе за твою болтовню, или ты в самом деле считаешь, что эти подарки он покупает для меня? – поморщилась Эстель.
– А как же?! – удивлённо вылупила глаза девушка и искренне изумилась. – А для кого же, если не для вас?!
– Для себя он их покупает! – фыркнула сеньора. – Просто на себя не может навестить столько побрякушек, вот и одевает меня. Как ещё показать свой достаток и удивить город? – ядовито скривилась Эстель. – Использует меня в качестве витрины для удовлетворения своего тщеславия. Видела бы ты лицо адмирала, когда он сообщает всем, сколько всё это стоит. О-о-о! Как он спесиво раздувается, когда замечает завистливый восторг в глазах господ, – презрительно скривилась она.
– Какая разница, сеньора? – вспыхнула Каталина. – Всё равно это всё ваше!
– Нет, всё это – его вещи! – с негодованием возразила госпожа. – Впрочем, как и я, – печально вздохнула Эстель.
– Не понимаю вас, – растеряно пожала плечами служанка. – Все женщины принадлежат мужчинам и зависят от них. Сначала отцу. А если нет отца, старшему брату, а потом переходят под опеку мужа. Уж лучше быть вещью такого богатого сеньора, как адмирал, чем женой нищего идальго! Или того хуже – простолюдина, – обиженно сложила губки Каталина. – Вот я бы не упустила такого мужчину, как сеньор Альканис, – не задумываясь, проговорила девушка и мечтательно добавила: – Если бы маркиз хоть толику внимания уделял мне, как вам… Ой, простите, сеньора! – виновато спохватилась служанка, понимая, что наговорила лишнего. – Я не то хотела сказать, – испугалась она.