– Я соглашусь с нашим любезным губернатором, – виновато взглянув на хозяина дома, поспешил вмешаться дель Альканис. – Зря ваш отец, сеньор Маркос обучил вас грамоте, сеньора. Похоже, вы начитались всякой ереси!
– Это очень удобно, когда нечем аргументировать, прикрываться священной инквизицией, – усмехнулась Эстель, а дон Хосе, чувствуя, что его пленница задела губернатора за живое, как можно любезнее улыбнулся:
– Простите, сеньор Леонсио, сегодня моя жена не соображает, что говорит. По-видимому, перегрелась на нашем жгучем солнце, – проговорил он и повёл женщину прочь. – Что вы себе позволяете?! – гневно бормотал адмирал. – Хотите устроить скандал?
– Простите, сеньор Альканис. Я очень сожалею, что я не ваша любимая статуя, которая молчит и не имеет своего мнения, – в ответ зашипела Эстель.
– Радовались бы, что вас принимают в приличном обществе! – возмущался сеньор.
– И это общество вы называете приличным? – насмешливо хмыкнула сеньора. – Почти каждый день вся эта публика собирается вместе с одной единственной целью: похвастаться нарядами, нажраться, будто это их последний день в жизни, и посплетничать. Все эти господа целыми днями маются от безделья, а вечерами развлекаются до упаду, когда их слуги и рабы умирают от истощения и болезней. Вместо того, чтобы бездумно разбрасывается деньгами, лучше бы создали человеческие условия людям, обеспечивающим и их, и вас богатством.
– Вы хотите оказаться среди этих отбросов? – зло прищурился адмирал.
– Не думаю, что они намного хуже присутствующих здесь господ, – невозмутимо проговорила Эстель и фыркнула: – по крайней мере, они честнее.
Сеньору нисколько не беспокоило, что маркиз может разозлиться и заставить её работать вместе с рабами. Такой исход даже, наверное, порадовал бы Эстель: «Лучше изнывать от солнца и лишений, чем терпеть его присутствие и принимать показную обходительность», – упрямо подумала она. С каждым днём адмирал бесил женщину всё больше, и то, что было связано с ним, вызывало в её душе отторжение, и Эстель устала сдерживать в себе свою ненависть.
– Сейчас же прекратите и ведите себя любезно! – проговорил дель Альканис.
– А то что? Вы убьёте меня? Или моего сына? Хотя нет, вы надеетесь получить деньги графа де Дюрана, а потому пока Тэо вам нужен живым, – с презрением взглянула на адмирала пленница.
Маркиз недовольно нахмурился, девчонка на самом деле оказалась исключительно строптивой, но это не уменьшало его желания ею обладать.
– Ничего, я добьюсь от вас покорности, это дело времени, – зло процедил дель Альканис и, увлекая за собой взбеленившуюся женщину, направился к выходу.