Он был всецело поглощен своей мастерской. Она была поглощена своей работой с обездоленными, и когда по вечерам они встречались, им не о чем было поговорить.
Они были словно два постояльца в семейном пансионе, которые встречаются за столом, молча едят, а потом усаживаются перед телевизором.
А лучше ли знал он своих детей? Жан-Жак скоро уедет, окунется в совершенно другую среду, и он его совсем потеряет.
Что ему запомнится из его детства?
А когда настанет черед Марлен уйти из дома?
Пустота...
Он работал не меньше, чем прежде. Он работал даже больше, словно кому-то назло.
За ним наблюдали и перешептывались:
– Он опять провел тяжелую ночь...
Или:
– Сегодня он выглядит получше...
Брассье появился около десяти, поздоровался с мадам Кутано, выписывавшей счета, и вошел в мастерскую, внимательно осмотрел ее.
– Верно, еще один верстак поставить негде. Хочу тебя предупредить, что я еду в Довиль вместе с Коломелем. Это модный декоратор... У магазина должен быть очень современный вид...
Селерена это уже не интересовало.
– Контракт мы подпишем в четверг. Я бы предпочел, чтобы это происходило у него в бюро, но Мейер настаивает, чтобы мы отобедали с ним в «Серебряной башне», где он снимет отдельный кабинет... С ним будет его адвокат мэтр Блюте на случай, если мы выдвинем возражения. Он ожидает, что с нашей стороны тоже будет адвокат...
– Зачем?
– Я то же самое у него спросил.
– Есть одна деталь, от которой я не отступлюсь. Нужно четко оговорить, что серийные украшения продаваться в магазине не могут.
– Я ему об этом сказал.
– Он согласен?
– Это настолько же в его интересах, насколько и в наших... Ну, я побежал, через четверть часа я встречаюсь с Каломелем, и мы сразу же отправляемся в путь.
На следующий день, воодушевленный и охваченный нетерпением, Брассье явился на улицу Севинье.
– Магазинчик по размерам-то, что надо для нашего замысла. Помещение должно быть уютным и изысканным. Это как раз напротив казино и в двух шагах от отеля «Нормандия»...
Стены отдельного кабинета были сплошь обшиты деревом. Это выглядело строго, но богато. Мсье Мейер представил своего адвоката, очень молодого человека. Ему было не более тридцати, но в нем чувствовалась уверенность.
– Начнем с обеда. Может, по стаканчику портвейна, прежде чем сядем за стол?
Им принесли портвейн многолетней выдержки в высоких стаканах. Вид у Мейера был довольный, и он дважды похлопал Селерена по плечу.
– Мне приятно присутствовать на праздновании успеха, приятно видеть признанный талант...
Меню было составлено заранее. В ожидании знаменитой утки с кровью они ели фаршированного омара.