Алессандро Моретти напрягся еще до того, как в его дверь постучали, улавливая ее запах невинного возбуждения, который заранее подсказал ему, кто его посетитель. Это снова была она. В прошлом, он едва мог игнорировать необъяснимое напряженное влечение, которое он испытывал к ней — девушке, не являвшейся даже его типажом. Но в каком настроении он был сейчас?
Он мог просто уступить своим самым сильным желаниям и вступить в отношения, которые большинство людей, таких как она, считают запретными. Табу.
Но опять же, он и не был человеком.
В дверь еще раз постучали.
Алессандро обдумывал идею проигнорировать это, для пользы обоих.
Но тогда она начала стучать более громко
— Я знаю, что вы там, Профессор.
Он был известен как серьезный мужчина, который очень редко улыбается, но услышав, как эта восемнадцати летняя девушка разговаривает с ним, как будто он скрывается от нее, заставило Алессандро улыбнуться.
С улыбкой на лице, он принял решение и услышал произнесенные собой слова:
— Входите.
Она вошла в комнату, каждый ее шаг был пронизан неосознанной чувствительной грацией, которая заставила его член ожить. Его нюх уловил слабый запах ее возбуждения, который был смешан со сладким ароматом заинтересованности. Аромат заполнил комнату, кружа вокруг него, словно невидимая сеть. Аромат вызывал зависимость. Алессандро не смог проигнорировать его, и это аромат привлек его достаточно, чтобы его эрекция стала больше.
Осознав, что его член уже близок к тому, чтобы взорваться в штанах, Алессандро быстро обошел стол, сев за него, пока его студентка не заметила, каким «непрофессиональным» был он сейчас.
— Профессор?
Она подошла вперед, остановившись перед его столом и закусив свою нижнюю губу так, что Алессандро захотелось усадить ее к себе на колени. Она была похожа на хрупкий цветок, и он разрывался между желанием увидеть, как этот цветок расцветет под его прикосновениями — и прижмется к нему так, что он первым сумеет попробовать ее девственную кровь.
Ее платье доходило до колен, и было сделано из красного вельвета, симпатичный черный воротничок придавал ей вид совсем молодой девчушки, а не той, которой недавно исполнилось восемнадцать. Это было не так мало по сравнению с его собственными двадцатью четырьмя годами существования, но возраст был не просто цифрой, если один был человеком, а другой — нет. Он был Ликаном — оборотнем. Его мир был далек от нее собственного, и ее существование никогда не казалось таким мрачным и скучным, как его.
